Четверо всадников спешились, сжимая в руках мечи.
Но и так они намного возвышались над толпой — росту в них было футов семь.
Люди испуганно попятились. Стражники оглядели толпу, потом стали обыскивать повозки. Один из них сорвал вуаль, закрывавшую лицо хрупкой женщины. Ее спутник бросился на защиту, и тут же острие меча уперлось ему в грудь, так что он был вынужден отступить. Сверкая глазами, он гневно смотрел на обидчика, который был чуть ли не вдвое выше его самого.
— Чужестранки открывают лица только своим мужьям, — шепнула Тамир.
Зифон нахмурился и что-то пробормотал, посмотрев сначала на стражника, сорвавшего вуаль, потом на небо.
И вдруг одна, за ней другая гроздь винограда шлепнулись прямо на голову великана. — дерево, раскинувшее над ним свои ветви, обрушило на него целую груду плодов.
Стражник ошарашено посмотрел на дерево, попробовал один плод, скривился и, сплюнув, отошел.
— Близко, но не совсем в точку, — тихонько сказал Зифон.
— Так это твоя работа? — шепотом спросила Тамир.
— Я задумал угостить его плодами враксля — было бы гораздо поучительнее.
— Три тысячи гулеров тому, кто вернет беглого раба Котфу! — крикнул один из всадников.
— Мне бы денежки ой как пригодились! Вот только как опознать этого раба? — крикнул из толпы мужчина с желтой повязкой на голове. — И куда обращаться за вознаграждением?
Стражник в черном стал монотонно перечислять приметы:
— Раб Кофта, тридцати лет, два года работал на полях Лорда Нокстры. Волосы темные, глаза карие. На левой щеке шрам, полученный при побеге. Три тысячи гулеров за живого, две тысячи за мертвого, одна за голову!
— Ну и кровожадный сброд, — сказал Зифон, когда всадники ускакали. — И часто у вас такое случается?
— Бывает, но не каждый день. Я слышал про Лорда Нокстру — гнусный тип, жестокий. Любитель пыток и казней. Но богат, очень богат. Только кто знает, откуда его богатство? Некоторых начинает колотить от страха при одном звуке его имени. Не хотел бы я, чтобы он охотился за мной, — пробормотала Тамир.
— Я тоже, согласился Зифон, наблюдая, как всадники удаляются в сторону ярмарки.
И сразу же воздух огласился рыданиями. Женщина, с которой сорвали вуаль, снова закрыла лицо, но горя своего скрыть не могла.
Ее невысокий муж, попытавшийся дать отпор обидчику, сердито расхаживал взад-вперед. — Дикари! Чтоб их поскорее стервятники склевали! — Рука его кровоточила — меч стражника сделал свое дело.
— Дайте-ка я помогу. — Тамир промыла рану. — Скоро заживет. Наложите чистую повязку на пару дней.
