— Не двигайся, — прошептал он, на секунду оторвавшись от ее рта. — Я закрою дверь.
— А вдруг кто-нибудь войдет?
— Я запру ее.
— Кит, пожалуйста, не надо…
Его нетерпеливые уста снова заглушили мольбу, и вместо надлежащей непреклонности бедная графиня почувствовала сладкий жар, опаливший все ее тело. Она льнула к нему, желая того же, чего жаждал он. И был только один способ избавиться от пожиравшего ее пламени — почувствовать этого человека внутри себя. Вцепившись Киту в волосы, Анджела с силой притянула к себе его голову за шелковистые пряди.
— Скажи, я не пожалею об этом? — жарко прошептала она, глядя в его глаза.
— Никогда, — выдохнул он так, словно кто-то стиснул его горло. — Поверь мне.
— Они должны быть где-нибудь здесь, — вдруг донесся до них звонкий женский голос из коридора.
Кит чертыхнулся.
— Это Оливия, — испуганно ахнула Анджела, и Кит ощутил, как испуганно напряглось ее тело. — Она охотится за тобой… Хотя, наверное, ты и сам уже заметил… — Графиня вздохнула, и ее голос обрел былую твердость. — И благодаря ей я спасена от собственного безрассудства.
— Мне нравится твое безрассудство. — Глаза Кита все еще горели от вожделения.
— Милый, — мягко, чуть ли не с материнским упреком поправила его Анджела, — тебе нравятся все существа женского пола. — Сейчас, придя в себя от страстного порыва, она действительно была благодарна Оливии за свое спасение. — И все же спасибо тебе… за доставленное удовольствие.
Он понимал причины столь быстрой перемены настроения, но не мог забыть и того, с какой готовностью она ответила на его зов всего несколько минут назад.
— Разреши мне увидеться с тобой вечером.
— И хотела бы, но… — вздохнула Анджела.
— Я могу переубедить тебя, — слабо улыбнулся Кит.
— Не думаю, что у тебя получится… Ах, Оливия! — испуганно вскрикнула Анджела. — Запомни: мы здесь любовались Тернером, и больше ничего! До свидания, милый Кит, — любезно попрощалась она, выскользнув из его объятий. — Кстати, Оливия может тебе понравиться, — добавила графиня с усмешкой. — Говорят, у нее ненасытный аппетит.
— Спасибо за совет, но сейчас меня больше влечет к белокурым графиням.
— Ах, во-от вы где!.. — хитро протянула Оливия
Манчестер, входя в комнату. — Верно я сказала Флоренции, что вы не могли уйти далеко. С каких это пор ты стала интересоваться живописью, Анджела?
— Господин Брэддок так хорошо объяснял мне технику Тернера, что я невольно заслушалась.
— Графиня постигает азы искусства, — небрежно пояснил Кит.
