— Гарем в наше время — это так необычно. Я заинтригована.
— Это не гарем, но если бы я был владельцем настоящего гарема, то испытывал бы немалое искушение включить вас в число своих наложниц.
— К несчастью, я неисправимая эгоистка и не могу делить с другими то, что нравится мне самой.
— Однако в гареме никто бы и не подумал спрашивать вас, что вам нравится, а что — нет, — вежливо напомнил ей Кит. Как и другие, он был наслышан, что после медового месяца в Париже Джо Мэнтон спешит обратно, чтобы увидеться с Анджелой. Поди тут разберись, кто кого с кем делит.
— Судя по всему, вы большой специалист в том, что касается гаремных порядков?
— Я — нет, но один мой друг действительно неплохо разбирается в гаремах.
Она знала, что под «другом» Кит подразумевает вовсе не мужчину, а одну из своих компаньонок.
— Этот ваш друг… Она действительно предпочитает вас другим мужчинам, с которыми ей приходилось иметь дело?
— А как насчет Джо Мэнтона, Берти или Лью Арчера? Должно быть, и они считают, что с вами не сравнится ни одна другая?
— Вы на редкость хорошо информированы, господин Брэддок.
— Кит, — тихо напомнил он еще раз.
— Кит, — прошептала она, и его губы заставили ее, замолчать. На сей раз, внезапно нарушив все приличия, он не стал дожидаться, пока графиня поцелует его. Она была так соблазнительна — полуодетая, в его руках. К тому же сейчас они были совсем одни.
И ему хотелось гораздо большего, чем просто поцелуй.
Забыв обо всем на свете, одержимый только одним горячим желанием, Кит, проведя ладонями по ее спине, неожиданно крепко подхватил Анджелу под ягодицы и притиснул к себе, чтобы она смогла ощутить всю мощь его возбуждения.
Под напором его жадного рта она застонала, почувствовав, как где-то глубоко внутри нее что-то словно взорвалось, дав толчок жару, разлившемуся по всему телу. Он был и в самом деле велик, восхитительно велик. Сладкая судорога сковала Анджелу, и из ее горла вырвался странный звук, похожий на тихое завывание, — чувственный сигнал потребности и ожидания.
— Жаль прерывать столь очаровательную сцену. Но ничего, не обращайте на меня внимания, — раздался с порога чей-то саркастический голос. Граф де Грей лениво растягивал слова, каждое из которых было словно удар стилета. Изящная рука в перчатке застыла на дверной ручке; серые и холодные, как камень, глаза равнодушно взирали на разгоряченную парочку.
Отдернув руки от плеч Кита, Анджела в мгновение ока высвободилась из его объятий. Замерев на месте и глядя на мужа с таким напряжением, какое Киту прежде доводилось наблюдать лишь во взгляде смертельных противников, она спросила:
