Русские и индейцы поклялись, что законы дружбы впредь будут соблюдаться строго.
— Сколько лет твоей дочери? — неожиданно спросил Баранов.
— В этом году исполнилось пятнадцать, — ответил Григорий. — У меня есть еще три дочери и два сына, — с гордостью добавил он.
Александр Андреевич долго сидел молча.
— Григорий, ты великий вождь чугачей и хороший человек. Мне понравилась твоя дочь, и я хочу жениться на ней. Я дам тебе за нее две сотни одеял и много разной утвари.
Вождь чугачей не сразу поверил в свое счастье. Породниться с таким человеком, как Баранов, было бы лестно каждому великому вождю. Получить двести одеял за дочь тоже неплохо. Но обычай требовал не показывать радости.
— Я согласен, — сказал Григорий, свысока посмотрев на родственников. — Бери дочь за две сотни одеял.
— Что я должен сделать, — спросил Баранов, — чтобы было все, как должно быть, когда у вождя берут в жены дочь?
— Надо угостить родственников, сделать подарки и всем объявить, что ты хочешь взять в жены мою дочь.
— Завтра приезжайте все в этот дом, — показал Александр Андреевич на коноваловские строения. — Буду угощать…
— Нет, завтра собрать родичей нельзя, дай сроку три дня.
— Хорошо, — согласился Баранов, — через три дня жду тебя. И дочь тогда привезешь.
Индейцы-чугачи, живущие в окрестностях Чугачского залива, принадлежат к одному племени с кадьякцами. Но по внешности они были близки к якутатским колошамnote 5. Наложили отпечаток многолетние родственные связи.
Вождь Григорий был высокого роста, плечист и осанист. Большие черные глаза спокойно смотрели на окружающий мир. Он был в меру самоуверен и свято чтил дружбу. Как и прочие чугачи, перенявшие многие обычаи колошей, он с детства был приучен своими родителями к терпению и стойко переносил всякие лишения. Он купался в жестокий мороз, мог долгое время переносить холод почти без всякой одежды, с одним шерстяным одеялом, накинутым на плечи. Ради хвастовства, чтобы показать храбрость, мог отрезать себе палец, не моргнув глазом.
По-своему он был честен и мудр.
Вождь Григорий устал от бесконечных войн, ведущихся не только с соседними алеутскими и эскимосскими племенами, но и между своими. Закон кровавой мести — око за око, зуб за зуб — был главным и исполнялся неукоснительно. За обиду отвечали обидой, за рану раной, за смерть смертью.
После победы над Коноваловым Александр Андреевич успокоился. Хотя в разных местах побережья еще промышляли артели других компаний, но они были малосильны и опасности не представляли. Баранов мог теперь единовластно управлять Аляской по своему усмотрению и по своим законам.
