Спас меня опять Константин. Примчавшись, он первым делом развел свое чудесное снадобье и заставил меня залпом выпить его. Гадость несусветная! Я приготовилась к тому, что меня действительно наконец вырвет, однако зелье побродило-побродило по моим внутренностям, и, о чудо, я вдруг почувствовала себя хорошо. Тошнота прошла, в голове прояснилось и даже прилив сил наблюдался.
Костя взирал на меня, словно мать на любимое дитя.
— Ну? Лучше?
— Как ни странно, да! Горы готова свернуть. Ты убежден, что там нет никаких криминальных добавок?
— Убежден, иначе бы тебе не дал. И себе тоже.
Я могла наконец нормально позавтракать. Папа, еще раз обсудив с Костей свою катаракту, деликатно удалился, сославшись на срочные общественные дела.
— Ну, раз тебе лучше, у меня есть предложение, — поставил пустую чашку в раковину Константин. — Погода отличная. Давай-ка проветримся.
— В каком смысле?
— В самом прямом. Поехали кататься на пароходике по Москве-реке.
— Ты серьезно? — Я ожидала от него любого предложения, кроме этого.
— Абсолютно.
— Но это же какое-то детское занятие.
— А что стыдного ты видишь в детских занятиях? По-моему, для организма очень полезно иногда на чуть-чуть возвратиться в детство. Ну, Таня, пожалуйста. Будет здорово. Обещаю. Тебе понравится!
День стоял теплый и солнечный, однако после того, как мы с полчаса постояли на открытой палубе, я почувствовала, что меня всю обветрило. Даже губы пересохли. И обгореть я боялась. На воде, да еще при ветре, это происходит совершенно незаметно. Явлюсь завтра на работу с красной физиономией. А головного убора я взять не догадалась. Впрочем, его, наверное, тут же бы сдуло в реку. Ветер-то сильный.
— Пойдем вниз, — предложила я Косте.
Он стоял, сняв очки и подставив лицо солнцу.
— Городской мутант, — засмеялся он. — Не можешь на природе долго находиться. Пошли, что же с тобой сделаешь.
Мы спустились. По пути я углядела дверь туалета.
— Я сейчас. Так сказать, причешусь и ручки помою, а ты иди займи нам местечко.
— Намек понял, — хихикнул Вавилов и удалился.
Одного взгляда на себя в зеркало мне хватило, чтобы убедиться в своей правоте. Лицо уже начинало краснеть. О прическе вообще не говорю. Ветер основательно поработал над ней, и я смахивала на дикого тролля, только что вышедшего из дремучего леса. Я извлекла из спутанных волос неизвестно откуда залетевшие листик и веточку. Прямо гербарий! Ну, красота!
Приведя волосы в порядок, я зашарила в сумочке в поисках бальзама для губ. Пальцы вместо него нащупали телефон. Не удержавшись, я вытащила его. Еще одно проявление городской мутации: непременно надо знать, кто тебе звонил!
