— … Ты… такой сладенький, — услышала я ее голос. — Я готова тебя съесть без ложки…
Растяжка только мычал и шарил руками по ее телу с таким отчаянием, словно делал это последний раз в жизни.
— Рикки! — не выдержала я, вспомнив, что, видимо, точно такая сцена предшествовала смерти бедняжки Винус. — Опять за свое?
Парень вскочил со ступеньки, чуть не уронив Фрости, та слабо взвизгнула.
— Кьяра, — сказал он тоном провинившегося школьника, — это совсем не то, что ты думаешь, клянусь.
Фрости медленно отряхивалась и оправляла свое кукольное платье, не сводя с меня глаз.
— Воистину черного кобеля не отмоешь добела, — рявкнула я. — Чем ты думаешь, Рикки? Не иначе как задницей.
Я была очень зла на этого болвана, ему все до фени! После того что случилось каких-то два дня назад, когда над Марлой еще висит страшное обвинение… он как ни в чем не бывало тискает эту дешевку…
“Дешевка” уже отряхнулась и раскрыла пасть.
— Кто ты, собственно, такая и чего вяжешься? — наехала она на меня.
Я уже собралась ответить, но в этот момент что-то тяжелое пронеслось в непосредственной близости от меня, и я врезалась в открытую дверь. Это была Марла, только-только окончившая демонстрировать свои телеса. Вероятно, увидев, как две красотки — я и Фрости в ее прозрачном неглиже — окружили Рика, она тоже вспомнила недавнее и не могла сдержаться. А быть может, уже свихнулась чуть-чуть на этой почве. Раньше за ней такого вроде не замечалось.
Слава Богу, меня она не подозревала или просто не смогла действовать сразу на два фронта, — во всяком случае, Марла всей своей мощью обрушилась на Фрости. Впрочем, та не проявила особой беспомощности и оказалась весьма рукастой в полном смысле слова.
Я узнаю, что многие мужчины с интересом, если не сказать больше, смотрят на бои между женщинами, порой дополняя увиденное картинами своей неуемной фантазии. Но поверьте, наблюдать вблизи схватку двух полуголых баб, вырывающих друг у друга волосы, царапающихся, плюющихся, визжащих, — отвратительно. Ничего сексуального в этом зрелище нет. Безвкусный, как трава, китч.
Скажу откровенно, лично я боялась вмешиваться в драку. Рик, по всей видимости, испытывал те же ощущения: он стоял с расширенными от ужаса глазами, по-детски прижав кулаки ко рту.
На счастье, поблизости оказались вездесущий Бруно и наш рыжеволосый режиссер. Первый взял на себя Марлу, второй — ее соперницу. Первый получил хороший удар в челюсть, второй отделался куда легче: Фрости уткнула голову в далеко не могучую грудь режиссера и зарыдала в голос.
