Рейдин, все еще остерегаясь находиться слишком близко от букета, прошла вслед за мной на кухню.
— А что написано в карточке? — спросила она.
И правда, там должен быть конверт. Осторожно, чтобы не уколоться, я просунула руку, нащупала его и вынула карточку. Вот что я прочла: “Надеюсь, ты останешься такой же очаровательной, как всегда. Осмотрительной, умной и осторожной. Что касается меня, я позабочусь о тебе”.
Что ж, если он действительно надумал извиниться, нужно было хотя бы поставить свое имя. И потом слова какие-то странные, несвойственные Джону Нейлору. Впрочем, мы с ним никогда не переписывались. Вполне возможно, на бумаге он выражается куда более затейливо, чем в разговоре.
Рейдин выхватила у меня карточку и прочитала, держа на вытянутой во всю длину руке, — она забыла очки.
— А, что я говорила! — крикнула она так, что я вздрогнула. — Угроза! Смертельная опасность! Они подбираются к тебе!
Я поставила цветы в вазу, начала варить кофе. Руки у меня слегка дрожали, когда я возилась с цветами, — сама не знаю отчего, и появилось странное чувство, что они принадлежат не мне, а кому-то еще. Нет, я вовсе не ощутила никакого страха от криков Рейдин, мне не показались угрожающими слова в записке. Чего ради Нейлор станет мне угрожать? Просто не нашел более простых и подходящих слов. Я налила воды в кофейник, отмерила нужное количество кофе, после чего повернулась к соседке и Флафи.
— Сейчас позвоню ему и поблагодарю за цветы, — тихо и твердо сказала я, но никого не обманула своим напускным спокойствием — ни себя, ни Рейдин.
Мне уже было ясно, что не в духе Нейлора посылать цветы в качестве извинения. Да и ссоры-то не было. Он просто попытался поставить меня на место, чтобы я не вмешивалась в его служебные дела. Тем более речь шла не о чем-нибудь, а о настоящем убийстве.
Рейдин смотрела на меня понимающими глазами, в которых была тревога. И жалость.
Я набрала номер телефона отдела убийств. Стала ждать ответа, крепко прижав трубку к уху.
— Уголовная полиция, Нейлор, — наконец услышала я, и сразу стало легче.
— Привет, — сказала я. — Спасибо за цветы и послание. Они прекрасны.
Последовала короткая пауза, а потом слова, которые я меньше всего хотела услышать.
— Они не от меня. — Снова молчание, и потом: — Но я не удивляюсь. Ты всегда заслуживала их.
— Не от тебя? — с фальшивой веселостью проговорила я. — Но в записке вроде бы говорится о нашем вчерашнем недоразумении. Так я поняла.
— Что ж, возможно, ты еще с кем-то повздорила, Кьяра. На тебя похоже. Или я ошибаюсь?
