– Бога ради, – с сильным акцентом повторил неизвестный, – что происходит?!
Он смотрел то на меня, то на безжизненное тело с раскроенным черепом и широко раскрытыми, полными недоумения глазами.
Не знаю, что я отвечала, и отвечала ли вообще. Возможно, указала в сторону загона. Так или иначе, он понял, что я хочу сказать, и поспешил наверх, роняя по дороге сено. Я последовала за ним, спотыкаясь и ничего не замечая перед собой. Но прежде, чем достигла валунов, увидела незнакомца. Он возвращался. Медленно, очень медленно: казалось, ноги перестали его слушаться. Лицо искажено ужасом.
– Кто это сделал?!
– Джонатан.
Я, не поворачиваясь, указала рукой назад. На труп. Мужчина выругался, вытер покрытый испариной лоб и закричал на меня:
– Что вы наделали? Нет, вы понимаете, что вы наделали?! Убить их овцу!
– Просто овца, – растерянно произнесла я. Перед глазами снова и снова, как на испорченной кинопленке, прокручивалась сцена убийства. Джонатана. Я не могла это прекратить. Размозженный череп, брызги крови, красный ручеек у моих ног.
– Как вы не понимаете!
– Что?
– Безумцы! Это их овцы, их дары... Вы совершили непоправимое...
Мужчина остановился, взглянул на меня и добавил тихо и обреченно:
– Ведь теперь они встанут.
– Кто они? – спросила я, заранее зная ответ.
– Все они. Похороненные без почестей, без отпевания. В них живет шум моря...
Неожиданно я поняла, о чем он говорит. Ритм моря, именно так. Все ясно. Мертвецы, как я уже знала, захоронены прямо под этими камнями. Но море в них, и они не могут лежать спокойно. Овцы были чем-то вроде жертвоприношения. Предоставленные в распоряжение хозяевам острова.
Мясо? Нет, конечно. Просто символ. Жест памяти. Поминовения усопших.
– Все погибло, – продолжал говорить мужчина, – теперь все погибло.
Снова стук камня. Бесконечное число соударяющихся камешков, плюхающихся в воду булыжники... И сквозь эту какофонию – треск лопающихся досок и крики.
Волна камней на другой стороне острова взмывала в воздух – и падала... Снова душераздирающие крики донеслись с той стороны, оттуда, где находилась «Эммануэль». И Рэй.
Я бросилась бежать. Сзади топали тяжелые башмаки смотрителя. Берег шевелился под нашими ногами, как спина чудовища. Впереди взлетали, словно тяжеловесные жирные птицы, булыжники. Заслоняя собой солнце, задерживаясь в воздухе на мгновение, чтобы затем обрушиться на некую невидимую мишень. Возможно, на судно. Или – на тех, кто находился на нем.
Дикие вопли Анжелы прекратились.
