— Да, в общих чертах твой рассказ совпадает с моими представлениями, — сказал Илкар, хотя по его лицу можно было понять, что он узнал для себя что-то новое.
— А как этот амулет оказался у дракона? — спросил Талан.
— Хороший вопрос, — заметил Денсер. — Опубликовав «Рассветного вора», Септерн исчез. Мы полагаем, что он ушел через портал драконов или через один из его собственных. Если предположить, что Септерн хотел, чтобы мы когда-нибудь воспользовались его открытиями, все встает на свои места. Поскольку он сам был драконером, Септерн доверил ключ к своим изобретениям — этот амулет — драконам, а также предоставил им право решать, когда мы будем готовы принять его дар. Мы просто продвинулись на один шаг вперед, только и всего. Еще есть вопросы? — Все промолчали. — Хорошо, на рассвете отправляемся.
Хирад, нахмурившись, посмотрел на темного мага.
— Позволь и мне кое-что объяснить тебе, Денсер, — спокойно произнес он и, сняв кинжал с ремня, проверил пальцем остроту лезвия. — Ты здесь не старший. Мы отправимся с тобой к мастерской Септерна, только когда все Вороны согласятся на это, не раньше.
Денсер улыбнулся:
— Ну, если тебе хочется поиграть в эту игру...
— Нет, Денсер, — сказал Хирад. — Это не игра. И в тот момент, когда ты забудешь об этом, ты останешься в одиночестве. Или умрешь.
— И Балия умрет вместе со мной, — сказал Денсер.
— Это всего лишь твое личное мнение, — заметил Безымянный.
На лице у Денсера появилось озадаченное выражение.
— Но только я знаю, что мы должны сделать, — сказал маг.
— Пока, — возразил Безымянный. — Но, будь уверен, и у нас найдется что сказать, как только мы разберемся в этом деле.
Наступило молчание; лишь потрескивал костер да ветер шуршал листвой, покачивая верхушки деревьев. Уже давно стемнело, но никто не спал. Денсер постучал чашечкой своей трубки о корень дерева.
— Можно мне внести предложение на общее обсуждение? — медленно проговорил он. — Не пора ли нам всем немного поспать?
Отчуждение, недоверие, подозрения, мана. Воздух был буквально пропитан всем этим.
Озеро Триверн лежало у подножия Терновых гор. Отсюда они начинали плавно понижаться к заливу Триверн, расположенному в ста милях севернее. Здесь, в области влияния магии, растительность была буйной, только восточный берег оставался открытым. В пышной траве проглядывали россыпи ярких цветов, и даже высоко в горах скалы были покрыты густым мхом и жестким морозоустойчивым кустарником. На берегах озера любили селиться птицы, и их пение было способно тронуть даже самое черствое сердце.
