— Доброе утро, друг мой, — приветствовал меня Кутулу. — Рад видеть тебя живым и здоровым.
— Как и я.
Он легко соскочил с коня.
— Когда-нибудь я обязательно придумаю какой-то способ, чтобы больше не ездить верхом, — усмехнулся тайный агент. — Не животное, а прямо-таки кровожадная тварь!
Словно поняв его, лошадь фыркнула. Кутулу прошелся вдоль уложенных в ряд трупов, внимательно вглядываясь в лица, сопоставляя увиденное с тем, что хранилось в его обширной памяти. Четырежды он кивнул, узнав лица, даже искаженные маской смерти. Вернувшись, он отвел меня в сторону.
— Очаровательно, — тихо произнес он. — Кое-кого я узнал.
— Я так и понял.
— Один из них был грабителем, похищал драгоценности из богатых домов. Полагаю, именно он провел остальных во дворец.
Но остальные — это уже любопытно. Эти люди давно выступали против существующих порядков. Они ненавидели Совет Десяти и ухитрились перенести свою ненависть на императора. Все они родом из приличных семей, но с детства приобщились к вольномыслию.
Знаешь, если бы эти люди не были изменниками, можно было бы уважать их за преданность делу.
— Будь они прокляты, — огрызнулся я. — Я не могу чувствовать никакого уважения к тем, кто пытается пырнуть меня ножом в спину.
Кутулу пожал плечами.
— Ты бы хотел, чтобы они надели мундиры и встретились с тобой в открытом бою? Это было бы глупо, а Товиети никак нельзя назвать дураками.
Он был прав, но у меня не было настроения мыслить логически.
— А сейчас, трибун Дамастес а'Симабу, — вдруг произнес Кутулу официальным тоном, — мой долг отдать вам следующий приказ, одобренный императором. Вам предписывается покинуть этот дворец так быстро, как только вы сможете собрать свои вещи.
Мне показалось, меня стукнули по голове мешком с песком. Только что я был на волосок от гибели, и вот уже император решает усугубить мой позор, приказывая мне освободить этот дворец, свой собственный подарок? Конечно, это его право, но едва ли можно считать данный поступок совместимым с честью. Во мне снова начала вскипать ярость.
Вдруг я услышал голос:
— Это мой личный приказ, трибун, и ты должен незамедлительно его выполнить.
Стремительно обернувшись, я увидел у дверей одной из карет императора Лейша Тенедоса!
Мои слуги, ахнув от изумления, зашелестели одеждой, опускаясь на колени. Я низко поклонился.
— Встань, Дамастес, друг мой, — сказал император, и мое изумление превзошло удивление моих слуг. — Мы отдали этот приказ, — продолжал Тенедос, — потому что ты лучший и самый преданный из моих слуг, и я не смогу обойтись без твоей помощи, особенно в эти смутные времена.
