– Думаю, тебе не все ясно, – сказал он тихо.
Так и было. В мозгу у нее все завертелось. С тех пор, как Чад поведал ей о несклонности Шерон к романтическим отношениям, она ни разу не задумалась над тем, что они все же были мужем и женой. И хотя это было эгоизмом и безумием, но мысль о том, что Шерон носила его ребенка, пробудила в ней ужасную ревность. В данных обстоятельствах это было не более чем детским вздором, но она ничего не могла поделать с горьким чувством, которое клокотало у нее в горле и оставляло металлический привкус во рту.
– Видишь ли, Шерон…
– Я не желаю этого знать, – сказала она резко, повернувшись к нему. Она окоченела всем телом, и глаза ее излучали холодное сияние. – Пожалуйста, избавь меня от деталей.
В мгновение ока Чад был возле нее.
– Черт тебя побери, на тебя не угодишь! Я просто хотел тебе рассказать, чтобы ты потом не узнала случайно, как это было…
– Как это было со всем прочим. Ты это хотел сказать?
– Да, – сказал он резко. – Я стараюсь быть с тобой честным. Ли. Ты же сама обвиняла меня в каких-то секретах, а я теперь не хочу, чтобы между нами были какие-то недомолвки. Я мог бы поступить намного проще, промолчать в надежде, что ты никогда ничего не узнаешь. Кроме меня и моих родителей, мало кто знает о беременности Шерон. Было достаточно и того, что жена покончила жизнь самоубийством. Я не стал сообщать всему миру, что она заодно убила и ребенка.
Она видела его горе, его боль, и сердце ее наполнилось жалостью. Она опустила голову и закрыла глаза рукой. Проведя рукой по лицу, она подняла на него глаза.
– Прости, Чад. Прости меня. Стыдясь своей реакции на его откровенность, она хотела теперь загладить свою вину.
Она подошла к нему и усадила его на диван.
– А что произошло? – спросила она ласковым голосом.
– Какое-то время мы не хотели заводить ребенка. Она... она пугалась одной мысли о материнстве, о родах. Но она сама была безответственна, как дитя, и… – Он взъерошил волосы. Ли хотелось пригладить ему шевелюру, но она не двинулась с места. – Как бы то ни было, но когда она узнала, что беременна, она запаниковала. Может быть, это тоже послужило одной из причин ее самоубийства. – Он вздохнул. – Не знаю.
– Ты злился на нее? Я имею в виду – потом, когда она лишила тебя твоего ребенка? Он впился в нее глазами.
– Как ты догадалась? Я был зол, как черт. Я понимал, что я должен горевать, но меня охватила такая злость…
Теперь она позволила себе дотронуться до него и провела рукой по его бровям.
