— Мэлройд живет где-то в стороне тихоокеанских пляжей, — прошамкал Джонни. — Кажется, Уилроджерский пляж. Только зачем вам соваться к нему?
— Пожелаем спокойной ночи и... все.
— Ты хотя бы знаешь, кто такой Алекс Мэлройд?
— Понятия не имею. Какое это имеет значение?
— Имеет, если ты хочешь пожелать ему приятных сновидений. Впрочем, чего ради я стараюсь? Езжайте, делайте все, что хотите.
Я почувствовала, что тут зарыта какая-то собака.
— Джонни, расскажи мне про Мэлройда. Пожалуйста!
— Ну уж нет, пусть это будет для вас сюрпризом.
— Что за ним числится? Кто он? Как он может быть связан с Джонатаном Втормом?
— Алекса Мэлройда прозвали Мистером Судьбой, — Джонни говорил со мной механически, как робот. — У него есть тысячи кнопок... В смысле — знакомства, связи... Ты платишь — он делает. Никаких проблем.
— Что у тебя за тон! Скажи честно: Мэлройд — это плохо?
— Это хорошо. Тебе нужен Мэлройд? Ты хочешь, чтобы на скачках твоя лошадь пришла первой? Чтобы помер от инфаркта твой богатый дядюшка? Чтобы все твои враги разбились в автокатастрофах? Мэлройд за деньги все устроит. Плати, и он избавит тебя от любой неприятности, начиная от прыщика на носу и кончая налоговой полицией. Ты хочешь, чтобы он лично закопал вашего мертвеца?
— Почти так...
— Прощай, Мэвис. Ты всегда не слушала, что тебе говорят умные люди. Я думаю, что следующая наша встреча состоится...
Джонни вздохнул и замолчал.
— Где? В тюрьме?
— На Хантинг-Граунд.
— На кладбище?!
— Какие цветы ты предпочитаешь? Резеду или дельфиниум?
После этого он положил трубку, оставив мне короткие гудки.
— Ну, что сказал Джонни? — не терпелось Рафаэлю: время, отпущенное миссис Вторм, поджимало.
— Что Мэлройд живет где-то около пляжей.
В телефонном справочнике, к счастью, был только один А. Мэлройд, который устроился в таком местечке.
— Ну и отлично, — потер руки Рафаэль, — доставим ему тело Вторма, и пусть делает с ним все, что хочет: закапывает, расчленяет, продает по частям...
— Слушай, а может, ему понравится наш труп? Может, именно такого ему и не хватает для коллекции?
— Какой коллекции? — не понял Рафаэль.
— Ну, мужчины вечно что-нибудь собирают. Пивные кружки, африканские маски, куколок...
— Куколок? Это делают все. Я сам начал это делать, когда мне было тринадцать лет: соблазнил служанку с нашей гасиенды.
— Я не про это! — пришлось нахмуриться. — Я про собирание разных предметов: игрушечных кукол, мумий, трупов...
— Мадре миа! Вторма я отдам Мэлройду бесплатно, просто так, а вот твой труп, чикита, — за два цента. Дешево!
