— Я убил такого человека?!
— Джонатан Вторм был финансистом, и этим все сказано. Он рассчитывал на много ходов вперед — в деловых операциях и в покере. Правда, на этот раз он просчитался. Кто бы мог подумать: его убили, приняв за бандита! Раз — и дырка в черепе.
Рафаэль, дослушав монолог Джонни, подскочил и закатил сам себе оглушительную оплеуху.
— Я конченый человек!
— А как тебе удалось пристрелить Вторма? — заинтересовался Джонни.
— Теперь я понимаю... Артуро, сын нашего президента, должен был заключить сделку с этим финансистом, — простонал Рафаэль. — Видимо, финансист пришел в наш дом с этой целью... Я убил его, приняв за заговорщика. О, Санта Мария!.. Как я завидую сейчас простым солдатам, которые стреляют только тогда, когда им отдают приказ! Меня казнят!.. На площади перед дворцом президента!..
— Когда? — воскликнула я. — Я бы хотела оказаться там в толпе...
— Что ты мелешь, Мэвис?! — одернул меня Джонни и тут же добавил: — Короче, я умываю руки.
Он направился к выходу.
— Джонни, ты уходишь? Ты не хочешь помочь Рафаэлю? — крикнула я вдогонку.
— Нет! Даже за тройной гонорар, — он повернулся и смерил нас с Рафаэлем тяжелым взглядом. — Даже за самые фантастические деньги я этим делом заниматься не буду.
И удалился.
Рафаэль посмотрел на меня как на свою последнюю надежду.
— Чикита, ты ведь не бросишь меня?
— Не брошу. Тем более, что у меня появилась еще одна оригинальная идея...
— Еще одна идея? — Рафаэль захлопнул багажник, едва не прищемив покойнику нос. — Ты опять взялась за старое?
— Послушай, Рафаэль, — миролюбиво сказала я, — Джонни опознал мертвеца. Это Джонатан Вторм.
— Ну и что с того? Ты решила напомнить мне о самой большой ошибке в моей жизни? Берегись, чикита!
— Ты ошибся, это ясно. Но, как говорится, стоит ли плакать над пролитым виски, не лучше ли вновь наполнить бокал. Я знаю, куда можно деть труп. Это самое главное.
— Так, шоссе уже было, — начал загибать пальцы Рафаэль, — мокрый гипс был, пляж был... Остается...
— Его дом! Дом Джонатана Вторма!
Рафаэль подумал и пожал плечами. За таким простым движением скрывалась целая гамма чувств: «да», «нет», «надо подумать», «чушь», «стоит заняться»...
Наконец он сказал:
— Мы прислоним труп к двери и нажмем на кнопку звонка. А когда сбежится прислуга, спросим: «Это не ваше? Не хотите ли взглянуть?». Ты это имела в виду?
— Ничего подобного! Точнее, так, но иначе.
— Объясни! — зарычал Рафаэль.
— Я предлагаю ночью подвезти труп Вторма к его собственному дому и оставить у порога. А лучше — впихнуть в дом.
