— А что с зонгами? — сразу заволновался Уолтер.
— Две мелодии у Ганна готовы, но Бэнкрофт никак не сделает нормальный текст. Надо подождать — Бэнкрофт талантливый человек.
Он снова принялся терзать бутылку мартини, выжимая из нее последние капли.
— Будем считать, что так оно и есть, — вздохнул Уолтер. — Говорят, в одну и ту же реку нельзя вступить дважды, а мы вознамерились опровергнуть это... Конечно, если Нина и Трейси найдут общий язык и тряхнут стариной... Одна надежда на то, что зритель пойдет, чтобы посмотреть на своих былых кумиров...
Тут он вспомнил, что забыл про будущую голливудскую звезду, и поспешно добавил:
— И на Селестину, разумеется!
Та недобро глянула на продюсера и чуть было снова не назвала его деревянным чурбаном. Однако сдержалась и сказала:
— Меня, между прочим, уже давно зовут сниматься в сериалах!
Нина встала между ними.
— Успокойся, Селестина. Никто не сомневается в твоих выдающихся способностях. Мы уже много раз все обсуждали, и не надо показывать характер. Кто хочет съесть плод, должен залезть на дерево. А мы все еще топчемся на одном месте.
— Ну не по моей же вине! — фыркнула дочь. — Ты же знаешь: я могу петь, не фальшивя, уже на первой репетиции.
Нина нахмурилась.
— Неужели? Лично я на первой репетиции фальшивила!
— Но никому не позволяла говорить об этом! — захохотал Алекс Блант.
— Ладно, — примирительно сказала Селестина. — Нам был обещан ужин — если, конечно, это не шуточки Трейси. Пойдем, Мэвис, приведем себя в порядок.
— Иду!
Мы вышли в холл и по винтовой лестнице поднялись на второй этаж. Раньше я считала, что такие лестницы делают исключительно металлическими, но здесь с удивлением обнаружила, что наверх ведут деревянные, продырявленные термитами ступени. Как только лестница выдерживает тушу Алекса Бланта? Большая загадка! Я поднималась и думала о том, какие они все злопыхатели, эти актеры. Так и норовят ущипнуть друг дружку побольнее. Интересно, доходит ли до кровопролития? Знал бы Джонни Рио, в какой серпентарий я опять попала!
Сколько раз зарекалась не связываться с творческими личностями, да вот не выдержала...
Селестина открыла дверь, включила свет, придирчиво осмотрела комнату и, неожиданно втащив меня внутрь, захлопнула дверь. Я опешила, но решила подождать объяснений.
— Мэвис... — Селестина мялась. — Мне нужна твоя помощь. У меня нет надежного друга...
Она с напряжением смотрела на меня, что-то прикидывая.
Я молчала.
— Ты же видишь, как тяжело с престарелыми идиотами, — Селестина вздохнула. — Мы здесь только один час, а я уже готова завыть от тоски.
