Перезрелая дама, машинально поглаживая лицо, кожа на котором была натянута, словно на полковом барабане, возразила:
— Милочка, ад не резиновый. Души хоть и бестелесные, но своё жизненное пространство тоже имеют. Вечное забвение полагается только за самые серьёзные преступления, как это, например, имело место с Каином или Иудой. Почитайте на досуге Данте.
— Нашли авторитета! — фыркнула блондинка. — Да он же всё из пальца высосал. Православная церковь такой ад не признаёт.
— Православная церковь и переселение душ не признаёт!
Со всех сторон посыпались самые разные замечания, а мужчина в тёмных очках, словно бы ещё раз уточняя некую бесспорную истину, произнёс:
— Неважно, чья душа вселилась в ребёнка — египетского фараона, палестинского боевика или соседа по дому, захлебнувшегося водкой. Его дальнейшая судьба будет зависеть только от условий бытия и примера родителей. Для нас важно другое: первое время все дети говорят на одном и том же языке.
— Да-да! — охотно подтвердила бабушка. — На ангельском языке, который взрослые люди ошибочно принимают за плач. Но очень скоро он забывается вместе с памятью о прежней жизни.
— Если ангелы разговаривают подобным образом, не хотел бы я оказаться в их компании, — заявил Цимбаларь.
— Это вы сейчас так думаете, пока обременены грешной плотью, — сказала всезнающая бабушка. — А для освободившейся от тела бессмертной души докучливый плач превратится в сладостную музыку.
— Возможно, вы и правы, но боюсь, что лично мне рай не грозит. — Цимбаларь картинно пригорюнился.
— Оно и видно. — Бабушка согласно затрясла головой. — Но в любом случае отчаиваться не стоит. Милосердие божье беспредельно.
— Ну и тягомотина! — Цимбаларь наклонился к уху Людочки. — По полчаса на каждого клиента… Знаешь, что это всё мне напоминает?
— Аттестационную комиссию в главке, — ответила Людочка, которую эта пренеприятнейшая процедура ожидала в самое ближайшее время.
— Нет. Шведский бордель, работающий по программе оказания социальной помощи. — Перехватив недоумённый взгляд Людочки, Цимбаларь пояснил: — В смысле обслуживающий инвалидов и малоимущих пенсионеров.
— Неужели шведские инвалиды подолгу задерживаются у проституток? — усомнилась Людочка.
— Представь себе! Делом-то они занимаются от силы одну минуту, но много времени уходит на то, чтобы снять протезы, мочеприемники и прочую инвалидную амуницию.
— А как ты в этом борделе оказался?
— Нас туда на экскурсию водили, дабы продемонстрировать преимущества шведской модели социального обеспечения. Но ты ничего такого не думай. Нашу делегацию дальше вестибюля не пустили… Да и слава богу! Проститутки там были самого последнего разбора, вроде той кикиморы, что сидит напротив.
