Когда женщины поняли, что больной проснулся и смотрит на них, они принялись тихонько хихикать и возбужденно переговариваться между собой по-французски. Скаут в смущении прикрыл простыней свою голую грудь.
– Где эта, как там ее? Принцесса? Шанталь? – поинтересовался он хриплым голосом.
Его незамысловатый и вполне невинный вопрос вызвал новый взрыв смеха у всех троих. Скаут понял, что женщины говорят о нем. Они продолжали искоса бросать на него взгляды, за которыми немедленно следовали новые приступы хихиканья, от чего его больной голове вовсе не становилось лучше.
– Пожалуйста, можно мне попить?
– Можно.
Он повернул голову к двери как раз в тот момент, когда его похитительница вошла с подносом, на котором стояли графин с водой и стакан.
– Я знала, что вам захочется пить.
Обращаясь к женщинам, она сказала: «Merci» – и проговорила что-то еще по-французски.
– Что происходит? – спросил он.
– Они настояли, чтобы я отдохнула, – пояснила Шанталь, отодвигая москитную сетку. – Предложили подежурить, пока я помоюсь и вздремну хоть часок. Я поблагодарила их за то, что они так хорошо ухаживали за вами в мое отсутствие.
Вероятно, благодаря принятой ею ванне в комнату вместе с ней вошли запах и свежесть цветов. Длинные темные и шелковистые волосы, в которые ему так хотелось запустить пятерню, были все еще влажными. Одна из островитянок возбужденно затараторила что-то. Две другие, слушая, прикрывали рты ладонями, тщетно пытаясь подавить смешки.
– Ну а теперь-то в чем дело? – спросил Скаут у Шанталь, которая, обходя вокруг кровати, поправляла простыню, подсовывая ее края под матрац. Она старалась не смотреть на него.
– Они… гм-м… говорят, что вы тут вспотели и им пришлось обтереть вас губкой.
Он повернулся к женщинам.
– Merci.
Те прямо повалились друг на друга, ослабев от хохота.
– Что тут смешного, черт возьми? Что случилось, я неправильно произнес «мерси»?
– Oui, – ответила Шанталь, стараясь не встречаться с ним взглядом. Уголки ее губ подрагивали, она сама едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться.
Болтовня женщин действовала Скауту на нервы, тем более что он знал: разговор шел о нем.
– О чем они сейчас говорят?
– О вас.
– Об этом я и сам догадался. Что они говорят? – Он поймал руку Шанталь. – Что-нибудь не так с моей ногой? Вы, часом, ее не отрезали, пока я тут валялся без сознания? – Он приподнял простыню, чтобы удостовериться, что его пострадавшая конечность на месте.
Она раздраженно вырвала свою руку и сунула ему под язык термометр.
