— Надеюсь, ты не зарядил револьвер, Блонди? — поинтересовался он.
— Ты так думаешь? — отреагировал этот с усмешкой, которая сказала мне, что револьвер готов к действию хоть в ту же минуту.
— Да, — подтвердил наш олух. — Надеюсь, ты этого не сделал. Этого никогда не нужно делать.
— А вот я слышал, что револьвер с пулями кое-кому спасал жизнь, — хмыкнул Блонди.
— Но как он сможет спасти кому-то жизнь? — удивился Слоуп.
— Допустим, тебя прижали к стене три или четыре негодяя… — начал объяснять Блонди.
Великан кивнул:
— Я думал о подобном случае. Но уверен, удача всегда на стороне человека, который полагается только на свои руки и хранит их чистыми.
Меня его возражение разозлило. Я решил, что, пока мы идем по долине, надо хоть один раз в жизни доказать ему, как он ошибается. Поэтому спросил:
— Ты всегда так думал, Слоуп?
Он кивнул.
— И считаешь, это всегда обозначает победу?
— Во всяком случае, когда кому-то приходится иметь дело с мошенниками или другими людьми подобного сорта, — ответил Дюган.
Я вытаращил на него глаза:
— Ты посмотри на Бонанзу!
— Да? — отозвался Слоуп, как всегда мягкий и вежливый.
— Посмотри, что у него есть, — продолжал я. — Говорят, его дом не уступит дому президента Соединенных Штатов, в нем куча слуг, везде ковры на полу, не меньше двадцати пар башмаков и семь кроватей, если он вдруг вздумает каждую ночь недели их менять. Я думаю, Бонанза пьет виски из золотой фляжки, носит самое лучшее, ест самое вкусное, и, когда шагает по улице, все вокруг говорят: «Вон идет сам Бонанза Крис, хозяин города!»
— Допустим, все это правда, — согласился наш добряк, — но я не вижу, чем двадцать пар башмаков лучше одной, которая не жмет. А что касается одежды и пищи, то человеку необходимо что-то надевать на свое тело и что-то есть, чтобы поддерживать силы, но…
— Это как раз относится к тебе, Слоуп, — вмешался Блонди, — ты у нас — чемпион мира по тому, что можешь перенести.
— Подожди минутку, — перебил я его, — по-моему, он еще не закончил мне отвечать.
— Продолжай, Слоуп, — предложил Блонди.
И он продолжил:
— Это правда, что Бонанза всем известен в Потсвилле, но не думаю, чтобы люди его любили. Когда сегодня он шлепнулся в пыль, все только над ним смеялись.
Речь друга меня довольно сильно поразила. Я хочу сказать, что все в ней цеплялось одно за другое и логично сводилось к одному, как вы тоже могли заметить. Тем не менее я возразил:
— Смех никого не убивает. Это не камень и не пуля.
