— Да, это был мужчина с характером, — заключил Уэлдон.
Он спешился, а доктор вылез из машины. Ему не надо было объяснять, что было на уме у молодого человека.
— Генерал относился к тем людям, которые всегда поступают по-своему. Войдем в дом? — предложил Уоттс.
— Подождем, — сказал Уэлдон. — Не худо бы осмотреться.
Построек вокруг дома было не так уж много. Амбар и конюшня оказались меньше по размерам, чем можно было бы ожидать от такого богатого поместья. Разглядывая все с большим интересом, Уэлдон заметил еще несколько сараев. Они были сооружены прочно и основательно из тех же самых камней, что и дом. А между конюшней и задней частью дома находилось нечто, похожее на испанский внутренний дворик. Одной стороной его являлась стена дома, а три другие представляли собой грубые каменные парапеты. Дворик был вымощен булыжником, в центре его находился колодец с черной дырой посредине.
— Потребовалась кругленькая сумма, чтобы выкопать здесь колодец, — сообщил доктор. — Но генерал выбрал именно это место и решил найти воду именно тут. Настоял, чтобы взорвали горную породу и пробились сквозь скалу. Сами можете судить, как глубоко пришлось спуститься, чтобы дойти до воды!
И действительно, когда молодой человек наклонился над колодцем, сначала он вообще не увидел воды. Ему пришлось заслонить глаза и всмотреться пристальнее, чтобы заметить ее блеск глубоко внизу. Витая лесенка, обросшая зеленым мхом, спускалась внутрь колодца, закручиваясь по спирали, которая, казалось, еще более увеличивала ощущение глубины.
Вокруг были голые скалы, и дворик, казалось, должен был выглядеть мрачно. Но как раз наоборот, он производил жизнерадостное впечатление. Повсюду вился виноград. Стена дома, как и все остальное, вся была покрыта зеленью. А вверх по склону за остроконечной крышей амбара высились огромные, пахнущие смолой сосны, которые взбирались рядами все выше и выше, сливаясь в конце концов в сплошную темно-зеленую массу.
— Здесь любой бы повеселел, — отметил Уэлдон.
— Генерал чувствовал себя счастливейшим из людей! — подхватил доктор. — В этом дворике он обычно пил по утрам кофе. Любил посидеть тут и в полдень, в самую жару. Я думаю, он предпочитал вид отсюда той широкой панораме, которая открывается с фасада дома. Тот вид походил на него самого — обширный, с кипучей жизненной энергией. А он любил контрасты. Его жена, к примеру, была хрупкой и преданной женщиной. У сильных мужчин так часто и бывает.
