И действительно, когда она отважилась взглянуть на него снова, то увидела, что он, встав на четвереньки, деловито вытирает влажным полотенцем лужу, натекшую с его ботинок.
— Да что вы, не беспокойтесь, ради Бога! — попыталась остановить его Джордан, поднимаясь по стремянке с охапкой книг.
— Кажется, я уже достаточно подсох, и если хоть немного уберу за собой, меня не так будет мучить совесть за столь бесцеремонное вторжение в ваш магазин… А вы и живете тут же? — внезапно, без всякого перехода, поинтересовался Ривз.
В первое мгновение она была ошарашена, затем насторожилась. Откуда у него такая осведомленность? А потом вспомнила, как бегала наверх за полотенцами. Конечно же, стоило только взглянуть на ее в высшей мере «домашний» вид, чтобы без труда заключить, что продавщица живет при магазине.
— Да, — ответила она без утайки. — Тут наверху — небольшая квартира. Вот уже три года, как я ее занимаю.
— Три года? — Теперь уже он выглядел ошеломленным. — Но вы же американка…
Это не был вопрос. Однако Джордан все равно сочла нужным ответить:
— Да, родом со Среднего Запада. Три года назад оказалась не у дел, вот и поехала в Лондон. Деловые партнеры отца помогли мне получить эту работу. Есть особая сеть книжных лавок, торгующих англоязычной прессой. Они разбросаны по всей Европе, в основном в небольших городках, где не так легко отыскать американские и британские газеты. Мы обслуживаем в первую очередь англоговорящих туристов.
— И что же такое случилось с вами три года назад, что вы оказались не у дел? — Похоже было, что в ее рассказе ночного посетителя заинтересовало именно то обстоятельство, о котором у нее вовсе не было желания распространяться. Ее подмывало просто нагрубить ему, сказать, что это не его ума дело, и таким образом закрыть неприятную тему раз и навсегда.
Однако у Джордан не повернулся язык сказать ему это, когда она, стоя на своей стремянке, встретила взгляд его глаз, устремленный на нее снизу. Зеленые глаза молчаливо требовали правды. Сильная ладонь с чуткими пальцами, привыкшими уверенно обращаться с тончайшими приспособлениями фотокамеры, легла на ступеньку рядом с босой ступней женщины.
Отведя взгляд, она еле слышно пробормотала:
— Мой муж умер…
Ее дрожащие руки теребили корешки книг, которые она расставляла на верхней полке. Отчего-то сейчас на работу, которую она обычно делала в считанные секунды, ей потребовалось гораздо больше времени.
— Какие книги вы там храните? — спросил он, нарушив неприлично затянувшееся молчание.
