Старик сделал нетерпеливый жест. Он был уже слишком стар, чтобы поддаваться лести, которой упивался еще десяток лет тому назад. У него не было никакого права носить пять ритуальных имен фараона, и иногда его раздражало угодничество подданных. Неужели не найдется среди них смельчака, который встанет и прилюдно обвинит его в ереси?
— А как то дело? — поинтересовался он у убийцы, наряженного мумией.
— Все сделано, как ты приказал, господин, — сила, жизнь, здоровье. Да будет славен твой ка.
— Он страдал?
— Худшее еще впереди, но у него, похоже, преданный слуга. Если повезет, он выживет.
Анахотеп печально вздохнул.
— Вы сказали ему, что у меня нет к нему ненависти? — спросил он, так как это особенно беспокоило его.
Главарь убийц заверил, что передал все слова фараона, не упустив ни одного.
— Хорошо, хорошо, — пробормотал Анахотеп, вдруг уставший от беседы. — Уходи, ты хорошо поработал. Ты получишь за свой труд десять медных дебенов.
Безликий убийца, пятясь, вышел и исчез среди колонн в виде папирусов, поддерживавших потолок зала.
Стены, опоры — все было непривычно голым, так как Анахотеп велел соскрести все краски, запаха которых он больше не переносил. Когда он приближался к какой-либо фреске, он не видел нарисованного, потому что его тотчас окутывал запах ингредиентов, содержащихся в красителях… От них несло тухлыми яйцами, мочой или фекалиями, которые подмешивались в некоторые краски. Он чувствовал запах растолченной пестиком живности: улиток, червяков, насекомых, игольчатых моллюсков, кермеса. Ему казалось, что все это месиво способствовало гниению стен. Под предлогом украшения его жилища его заставили жить в вонючей мясобойне! Стоило ему закрыть глаза, как на него накатывал запах тухлятины.
Никто никогда не понимал его мучений. Приглашенные врачи сдержанно объясняли:
— Возможно, ты страдаешь от болезни головного мозга, о сын Гора, Всемогущего Быка. Такое заболевание вызывает у больного иллюзорные запахи.
Какая наглость! Фараон никогда не болеет, это всем известно. И раз уж он улавливает запахи, которые никто не способен различить, значит, боги наделили его необыкновенным обонянием.
Он велел отрезать лекарям носы и заставил несчастных съесть их, дабы научить почтительности.
Но его жизнь продолжала превращаться в ад. Он теперь требовал, чтобы его министры удаляли с тела все волосы с помощью катка из ароматного сахара и умащивали себя камедью теребинта, прежде чем предстать перед ним, поскольку их телесные выделения вызывали у него тошноту. Во время беседы каждый должен был держать в руке маленькую курильницу для благовоний, чтобы создавать вокруг себя защитный слой ароматного дыма, потому что от волнения все начинали обильно потеть.
