Большая семья у Епанчи, шесть дочерей и жена Тамина. Красивые дочери у хозяина, налюбоваться невозможно. Блестят косы девичьи, как озерная вода под луной. Смородиновые глаза девушек пронзительны, добротой светятся, щечки спелой малиной горят. Стройные и умные дочери у Епанчи, все погодки. Каждая сестра старше другой только на один год. За каждую дочь, по обычаю татарскому, должен был Епанчи получить от жениха ясак. В русском переводе слово «ясак» означало плату, или налог. Обычно добрые родители этот сбор с жениха ему же в семью и отдавали на обзаведение хозяйством молодых супругов, чтобы молодые жили в полном достатке.
Любил старый Епанчи дочерей своих нежных, ради них осенью, перед тем, как охотой заняться, ходил в лодке на промысел — торо. Заключался промысел в ловле сибирских осетров и тайменей крупных размеров на крючок с веревкой. Плывет хитрый Епанчи на лодочке по реке, ведет следом на веревочке за собой осетра с доброго поросенка и предлагает купить вкусную рыбу живьем людям торговым. Вырученные от торговли монеты отдавал Епанчи дочерям на монисто — украшение из монет и металла, непременный предмет в приданом всякой татарской девушки.
Обозные караваны, идущие по канскому зимнику, встречал заботливый Епанчи, предлагая путникам отдых в уютном доме своем. Слава о гостеприимстве Епанчи достигла нашего времени, пережив столетие.
Когда заневестились дочери у татарина Епанчи, стал он ежегодно выдавать их замуж, пока не осталась одна, последняя, любимая доченька, Надийя. Отличалась Надийя добротою, нравом кротким. Любила рукоделием заниматься, сама вышивала себе шапочки, жилетки, халаты. Дом отцовский на берегу реки стоял, простор речной со всех сторон виден. Гуляя по зеленому бережку, Надийя пела. Серебряными переливами разливался голос ее над водой прозрачной, далеко слышен был, и волшебные звуки завораживали каждого, кто слышал их.
Девушка собирала блестящие камушки на берегу Кана, когда увидела странную пластину, прозрачную и твердую, похожую на лед. Посмотрела Надийя вокруг, а пластины всюду лежат и в траве блестят, как лед, нетающий, каменный. Разные цвета у пластинок: желтоватые, бледные, как подснежник, или зеленоватые, — но все они пропускали солнечный свет. Принесла девушка найденные пластинки отцу своему.
«Каменный лед!» — воскликнул старик. Отличался горный лед от настоящего тем, что не таял весною от жара лучей солнечных. Вскоре местные жители дивный минерал стали в окна домов вставлять. Пластины оказались теплостойкими, не пропускали наружу тепло из дома. Некоторые умельцы выкладывали пластинами ящики, получалось что-то вроде термоса. В ящике таком можно было продукты хранить, напитки разные, предохраняя от нагревания и порчи.
