Вы обещали любить меня вечно,
Как это вышло, что плачу теперь я?
Тут голос на мгновение умолк, и мне почудилось, что я услышал легкий щелчок, — переключатель перевел адаптер к началу.
Тони внезапно вздрогнула и отвернулась.
— Я поняла, что он умер, едва только увидела, как он лежит недвижимый на дне бассейна, — сказала она тусклым, лишенным всяких эмоций голосом. — Но чем дольше я здесь стояла, тем сильнее надеялась, что в конце-то концов он вовсе не умер, а всего лишь контужен, сильно ушибся. Я подумала: если сосредоточиться на этом, если горячо молиться, возможно, это ему поможет, заставит пошевелить рукой или ногой, чтобы я поняла.
— Когда это случилось? — спросил я.
— Уже давно... — Она беспомощно пожала плечами. — Мне кажется, прошло уже целое тысячелетие.
— Через сколько времени, после того как это случилось, вы позвонили мне? — настаивал я.
— Не помню.
— Через час, два или три после того; как Лайза ушла из вашего дома вместе со мной? После ссоры между вами?
— Я не знаю, Рик. — Она в отчаянии покачала головой. — Клянусь Богом, не знаю...
— О'кей, оставим это.
Я взял ее за руку и увел с террасы в комнату.
При ярком освещении лицо ее походило на застывшую белую маску с двумя черными провалами вместо глаз. Я заставил ее сесть в обтянутое шелком кресло возле туалетного столика, отыскал, где у нее хранилось спиртное, и заставил выпить полрюмки неразбавленного виски.
Она согласно кивнула, когда я сказал, что мне надо оставить ее на пять минут.
Я вышел из дома через парадную дверь, оставив ее незапертой, чтобы снова не тревожить Хельгу, обошел вокруг дома и спустился по ступенькам к бассейну.
Ларри Голд лежал на бетонном дне сухого бассейна.
Я спустился туда, чтобы все осмотреть детально. Он, разумеется, был мертв. Да и как бы он остался жив после падения с высоты в семьдесят футов на бетон.
Отвратительные темные пятна, разбрызганные по дну бассейна, указывали, что никакого чуда не произошло.
Лицо у него было искажено, рот широко раскрыт, будто он все еще кричал от ужаса, в голубых глазах застыло выражение безумного страха, длинные волосы — в крови. И я в душе даже обрадовался, что не мне предстоит Убирать труп.
Несколько секунд я просто глядел на него, но потом до меня постепенно дошло: что-то тут не так, однако я не мог определить, что меня беспокоит. Бывает так: иной раз спросят у тебя чье-то имя или название, которое ты прекрасно знаешь, а ты не можешь вспомнить. Я уставился на Ларри, будто он мог подсказать мне, в чем дело.
