Но как бы то ни было, Липицкий сразу почуял, что паровозом его грядущей карьеры станет не «добрейший» Иван Кузьмич Полозков, а прямой, как бульдозер, и напористый авиационный полковник. И Липицкий стал его ведомым, особенно после того, как провалился на выборах в Верховный Совет в 1990 году.
Совершая виражи вслед за своим «ведущим», Липицкий перелетел в блок «Коммунисты за демократию», затем — в Демократическую партию коммунистов России, которая после августовского путча была скромно переименована в Народную партию свободной России.
6 августа 1991 года Липицкого вместе с Руцким выгнали из КПСС «за деятельность, направленную на раскол КПСС». На короткое время Липицкий пропал из поля зрения, а затем вынырнул вместе с Руцким в «Гражданском Союзе», где вскоре стал председателем исполкома, оставаясь, на всякий случай, и председателем правления своей любимой НПСР, которая в свое время объявила себя наследницей КПСС, чтобы «через суд, на законных основаниях, вернуть народу партийные деньги».
Но вопрос о наследстве КПСС, как известно, тихонько замяли, и кто-то быстро отбил у Липицкого охоту судиться за наследство покойной родительницы двух его новых партий, где ему регулярно за счет той же «родительницы» выплачивали зарплату и содержали автомобиль с шофером.
И вот час настал. Пройдет еще немного времени и Руцкой станет президентом, открывая дорогу к власти «Гражданскому Союзу» — своей родной партии. Однако, следует заметить, что руководство «Гражданского Союза» оценивало реальную обстановку несколько иначе, чем это делал Руцкой, имея все основания полагать, что лихой «вице» может наломать таких «дров», и половины которых будет достаточно, чтобы отправить все руководство партии за решетку.
Едва заявление Ельцина было передано средствами массовой информации, как руководство «Гражданского Союза» отправило в Белый Дом Липицкого, дабы напомнить Руцкому, чтобы тот вспомнил, что является сопредседателем партии, о чем опальный вице-президент, судя по его недавним высказываниям в адрес партийных коллег, видимо, слегка забыл.
Руцкой встретил Липицкого без особого энтузиазма. Без ожидаемого: «Вася! Как я рад! Иди ко мне в вице-президенты!»
У Липицкого, конечно, в данной ситуации хватило бы ума отказаться от этой чести, но приятно было бы такое выслушать и напомнить позднее, когда станет ясен исход нового кризиса. Но говорили долго.
Руцкой просил, чтобы партия развернула мощную пропаганду в его пользу, связалась с оборонными заводами, готовя всероссийскую забастовку, чтобы Вольский публично и как можно скорее осудил Ельцина за предпринятый тем государственный переворот. Липицкий, отлично зная, что Вольский никогда этого не сделает, пока Ельцина, по меньшей мере, не упрячут в тюрьму или вынудят бежать за границу, тем не менее, пообещал Руцкому, что все будет сделано.
