Хотя самому Уиллу больше всего нравился оттенок цвета лютика и папайи. Но решение будет принимать Тесс. Конечно, он не забудет упомянуть о своем выборе оттенка и порекомендовать его.
Он вынул стремянку и потянулся за краской, когда Тесс открыла дверь и вышла на крыльцо. И тут же ощутил приступ вдохновения, потому что Тесс была одета в желтое! Вдохновение тут же сменилось целой бурей эмоций, когда он понял, что желтое — на самом деле купальник.
Первое, что пришло ему в голову, — не стоит смотреть на Тесс Монэхэн, когда она в купальнике. Второй мыслью было, что не стоит терять голову из-за купальника, который так выглядел.
На ней он увидел самый скучный купальник из всех, которые Уилл когда-либо встречал в своей жизни. С широкими бретельками. С трусами-шортиками. Со скромным вырезом. Другими словами, оставляющий простор воображению.
Наверно, именно поэтому он тут же начал воображать. И, к сожалению, он очень хорошо мог вообразить — и вообразил — все, что скрывал старомодный купальник Тесс. И его взволновало воображаемое им видение, потому что оно представляло собой… Тесс Монэхэн.
О, Господи.
Уилл зажмурился. Столица Невады — Карсон-Сити, произнес он по слогам про себя. Химическая формула поваренной соли NaCl. Семь смертных грехов — гордыня, зависть, гнев, похоть…
О, лучше поискать другой вопрос.
Но как бы Уилл ни старался, он просто не мог выбросить из головы образ Тесс в купальнике.
Может, оно и к лучшему, потому что, когда он открыл глаза, она все еще стояла там, в дверном проеме… одетая… в купальник. И как раз в тот момент, когда он нашел в себе силы, чтобы отвести взгляд, она начала натягивать на себя безразмерную белую рубашку, доходившую до середины бедра.
О, слава тебе, Господи. Как раз вовремя. Но тут он понял, что она не собирается застегивать рубашку. Проклятье!
Но на самом деле ничего бы не изменилось, если бы Тесс застегнула рубашку, или надела плащ, или даже железные доспехи. Тесс в купальнике — эта картина навсегда запечатлелась в его мозгу. Странно, подумал он, сознавая, что не чувствовал дискомфорта от увиденного и даже, напротив, был рад, что увидел. Он сам удивился такому открытию.
— Привет, — крикнула Тесс, спускаясь по ступенькам.
Он чуть не застонал от разочарования, наблюдая за тем, как ее руки потянулись к пуговицам и начали застегивать рубашку. Все его существо завопило, когда ее пальцы остановились на третьей пуговице. Он остолбенело смотрел, как она приближается, как покачиваются ее бедра, как сверкают на солнце розовые ноготки на пальчиках босых ног и как солнце играет в ее шелковистых волосах.
