Наступила небольшая пауза, во время которой она почувствовала, как пульсируют ее собственные эмоции, будто обретшие собственную жизнь. Она ждала, когда же он наконец заговорит, и нервно облизывала пересохшие губы.
Он хрипло простонал:
— Не делай этого, Амели! — А затем сказал еще более хрипло: — Зачем, зачем ты пришла сюда?
Краска отлила от ее лица, и сделала черты еще более нежными и хрупкими. Амели начала вставать, чтобы уйти, но Лейн схватил ее за запястья обеих рук и прижал к своей обнаженной груди. Он заглянул в ее глаза, а затем опустил взгляд на губы. Тут Амели сделала интересное научное открытие: можно не иметь никакой возможности дышать, даже когда полуоткрыты губы и вокруг полно кислорода!
— Ты знаешь, что не стоило тебе быть здесь, не так ли, моя маленькая девственница?
Его маленькая девственница? Сердце Амели запрыгало, как рыбка, попавшая на крючок.
— Я…
Я могу уйти, собиралась сказать Амели, но не смогла, потому что Лейн поцеловал ее… Поцеловал сводящим с ума медленным, сладким поцелуем. Он просто прикасался к ее губам еще и еще, а затем еще раз, пока она не пожелала, чтобы он не отрывал своих губ, и они оставались там всегда.
Она заметила, что уже стоит обеими коленями на кровати, и Лейн тоже. Поэтому они прижались друг к другу телами… Его обнаженное тело и ее, едва одетое!
Амели чувствовала глубокие, сильные биения его сердца под руками, которые он прижимал к своей груди. Он целовал кончик ее носа, закрытые веки, виски и скулы маленькими, едва ощутимыми, как прикосновение крыльев бабочки, поцелуями. Затем он взял ее лицо в свои руки и отвел назад волосы, чтобы исследовать кончиком языка ее изящные и чувствительные изгибы ушей.
Амели услышала собственные всхлипы как странный звук в отдалении, это были мольбы о еще большем блаженстве, которое он мог бы доставить ей. С закрытыми глазами она повернула голову, ища теплоту его губ. Ее маленькие кулачки все еще лежали на его груди, и прикосновение коротеньких курчавых волос к ее коже было волнующе сексуальным.
Его руки скользнули с ее плеч на спину, затем на талию, проникли под ее одежду и нежно сняли ее. В теплом свете лампы Амели видела их отражение в зеркале. Ее кожа казалась молочно белой против глубокого золота его загара, ее груди поднялись и соски стали более глубокого и яркого цвета, они прижимались к его груди и пульсировали желанием, которое переполняло ее всю.
Если бы он прикоснулся к ее груди, провел бы большим пальцем по соскам… Казалось, Лейн может читать все ее мысли и понимает все ее желания. Его рука обхватила ее грудь, и его губы прикоснулись к ее губам с мучительной нежностью, заставляя ее рот раскрыться в желании, и Амели прижалась к нему всем телом.
