— Как хочешь, — отозвался он и отвернулся к окну. Пусть едет. Так будет лучше для них обоих. Но она никогда не увидит, что ему больно.
Окно кухни выходило на внутренний двор. Шел дождь, унылый, устойчивый отвесный дождь, небо затянуло, и облака, наползали с вершины холмов, скрывая пейзаж в тумане.
— Я соберу вещи. Это не займет много времени.
— Можешь взять мою машину.
Джинджер ждала, что он начнет уговаривать ее остаться, а Мартин надеялся, что она откажется от идеи уехать в Эксетер. Оба молчали секунду, затем Джинджер вышла из комнаты, и Мартин услышал, как сердито застучали ее каблучки по лестнице наверх.
Джинджер в раздражении покидала вещи в едва разобранные чемоданы. Оставалось только найти кота и Пупси и закрыть их в машине. С Мартином она не хотела прощаться. Опомнится — приедет. И будет просить прощения. И она еще очень подумает, прежде чем простить. А может, и не простит. Никогда. Он оскорбил ее. А ведь она так его любит!
В коридоре мелькнул кошачий хвост. Наполеон пробежал по каким-то своим кошачьим делам.
— Наполеон! Кис-кис! — позвала Джинджер, но котяра был слишком занят, чтобы тотчас броситься к хозяйке. Он охотился за довольно крупной мошкой. И врага необходимо было догнать и уничтожить, как всякому порядочному сторожевому коту.
Джинджер вышла в коридор и осмотрелась. Кошачий хвост мелькнул в дверях кабинета Мартина. Джинджер еще не заходила в него. Как только они приехали, Мартин закрылся в этой комнате и просидел там, перебирая бумаги, около трех часов. Он вышел оттуда хмурый и неразговорчивый, и Джинджер не захотелось спрашивать почему. Наверное, его расстроили запущенные дела. Кто его знает?
Джинджер вошла. Наполеон сидел на столе и нервно щелкал хвостом. Муха улетела. Это его весьма огорчило. Теперь он выбирал нового врага. За врага вполне могли бы сойти бумажки на столе или шнурок папки, свесившийся с этажерки рядом. Хитрый глаз кота уже примерялся, достаточно ли одного прыжка, чтобы настичь цель. Или придется прыгать дважды? Джинджер не оставила коту выбора: она сгребла пушистого хищника в охапку и строго сказала ему:
— Все, Наполеон, конец охоте. Мы едем домой. И…
Но тут ее взгляд упал на бумагу, лежавшую поверх остальных. Крупным готическим шрифтом в самом верху документа стояло ее имя. А рядом — имя Стивена Бакстера. Так и было написано: «Д. Грэхем и С. Бакстер».
Но откуда она знает, что «С» означает «Стивен»?
Стивен Бакстер!
Джинджер уронила кота на пол, и он, не сумев за нее зацепиться, поцарапал хозяйку, но Джинджер не почувствовала боли.
