Впереди, по ходу предполагаемого дальнейшего движения пустая замусоренная улица, здания с первыми этажами без стекол. Все тихо, но два часа назад отсюда откатились «патриоты», можно сказать, бежали. Вояки, даже раненых побросали, счастье их лейтенанта, что он остался там, хотя, возможно, у «патриотической полиции» забывать раненых на поле боя в порядке вещей? Может быть, у них в наставлениях по рукопашным боям так и говорится: «Попавший в плен — предатель; раненый — трус, пес смердящий; смелый — должен быть убитым». Исключено? Почем знать. Лумис ждет команды, вслушиваясь в завывание ветра. Его товарищи не видны, но с ними тоже радиосвязь. Почему нельзя обеспечить поддержку с воздуха, черт возьми, это же натуральная боевая операция, раз такие потери? Но нет дирижаблей поддержки, и тяжелой артиллерии нет — все эти средства, наверное, очень дороги в использовании? Посему пользуем только дешевое: иглометы и людей. Даже странно, что выдали передатчики. Перекосы армейского снабжения: просишь одно — получишь то, чего на складе завались. Хорошо, дали рации — могли выдать микропаяльники, бывает такое. Оживает наушник:
—"Крупа", держать позиции!
А чего не подержать, никто не напирает.
—Скоро прибудут «семечки»!
Конспираторы чертовы, передатчик и так кодирует с помощью каких-то математических выкрутасов, так нет же, еще и термин воткнем: сказать «бронетехника» — нельзя, нужно — «семечки». Будем ждать, теперь есть определенность действий.
Ожидание долгое, иногда обмен короткими фразами с напарниками, засевшими в зданиях справа и слева, — ничего не происходит.
Затем из развороченного подъезда появляется пешеход: в руках белая тряпка, сами руки вверху. Вектор движения прямиком на Лумиса, лицо напуганное, озирается кругом. Лумис смотрит на него из-за укрытия, да еще через риску прицела: местный явно не опасен — видно невооруженным глазом. Когда он семенит мимо мобиля, Лумис резко командует:
—Стоять! Не шевелиться!
Прохожий прирастает к стекломильметолу: наверное, наложил в штаны и сердце колотится о ребра, желая свободы, — хочет умчаться отсюда напрочь, взвиться в синие небеса, маленький-маленький яркий клочок неба виден высоко между каменными громадами.
—Кто такой?
Фамилия не запоминается, имя стандартное для этих мест. Адрес спрашивать не надо — сам докладывает. Адрес этот тем более ничегошеньки Лумису не говорит.
—Цель прогулки? — Вопрос дурацкий, но что изволите спрашивать в такой ситуации? Может, о погоде с ним поболтать, или пусть расскажет, как поживает. Как ему работается и спится в условиях устранения «демографического перекоса». Здесь война, а не игрушки. А он все равно что-то лепечет. Надо же, изобрел ответ. Ну что ж, играем в «знатоков»: следующий тур.
