Это «патриотическая полиция»! — крикнула из прихожей Маарми.
Открой внешний люк и задержи их в прихожей! — бросил Старик, вскакивая с кресла с удивительной для его возраста прытью. — Лумис, за мной.
Они влетели в соседнюю комнату.
—Старик, сегодня меня сопровождал «хвост», — абсолютно спокойным голосом сообщил Лумис. — Я убрал его.
Радлиф Toy на мгновение замер и посмотрел на товарища удивленным взглядом.
—Почему ты сразу не предупредил меня? О, Великий Эрр, ты действуешь вначале руками, а потом головой.
— Мне казалось, я проделал все чисто. Я просто не успел подробно доложить.
Радлиф Toy уже открыл камеру товаропровода. Товаропровод был мощный, доступный только людям с большим достатком.
—Я думаю, ты поместишься в контейнере. Полезай. Оставь чемодан, я отправлю его следующим рейсом.
Пока Лумис с трудом втискивался в стальную капсулу, Toy быстро отстучал на клавиатуре код. Когда где-то на спине завинчивалась крышка, Лумис подумал о восьмикратном ускорении без спасительной мягкости газолита.
А на пороге уже велась беседа.
Пусть будут боги благосклонны к хозяину дома, — самоуверенно улыбаясь широким ртом, отчеканил лейтенант «патриотической полиции», оценивающе уставясь на бледную Маарми. — Долго заставляете ждать. И не отвечаете на приветствие. Жители окраин обычно отличались вежливостью, — он снова окинул взором девушку, а позади скалили зубы трое пехотинцев с иглометами на ремнях. — Имею честь, баритон-лейтенант Принт. Так вы пропустите нас в дом, выпить чашечку крапса?
Что вам угодно? — наконец выдавила из себя Маарми. -Вы, наверное, ошиблись адресом?
Радлиф Toy нажал кнопку и услышал приглушенное гудение. В этот момент у Лумиса тошнота подступила к самому горлу, и он погрузился в небытие. Пневмоконтейнер понесся, разгоняясь сжатым воздухом, по заданному заранее маршруту. А Радлиф Toy поблекшим взглядом осмотрел комнату, вложил чемоданчик в следующий контейнер и туда же затолкал брошенные сандалии военного образца. Он отстучал код, нажал кнопку и вновь услышал урчание индивидуальной транспортной артерии. Он осмотрелся, все было в порядке. Он хотел включить кондиционер, чтобы выветрить даже посторонние запахи, но все поплыло перед глазами. Toy, шаркая ногами, возвратился в свой кабинет. Он попробовал добраться до ящичка с лекарствами, но что-то опередило его — кольнуло в груди. Он оперся о кресло. Он явно переволновался — проклятый возраст давал о себе знать. Перехватило дыхание, а в глазах поплыли фиолетовые круги. Багровый загривок меразодонта стремительно понесся на него.
