— Не надо, — попросил я.
— Почему?
— Только что выписавшиеся из больницы плохо выглядят.
— Мне все равно.
— А мне нет.
— Ты знал, что я приду. Почему же не захотел оставить записку?
— Я хотел. А может, и нет. Сегодня весь день приходили полицейские.
Она подошла близко к кушетке. На ней были белые джинсы, в них заправлена синяя джинсовая рубашка.
— Что-то не так? — спросила она.
— По-моему, у меня малярия. Подхватил на Филиппинах.
— Я включу свет.
— Нет.
— Тебе нечего скрывать, Дейв.
— Меня отправляют в отпуск без содержания. Мне сейчас что-то нехорошо. Честно говоря, чувствую себя так, как будто кого-то убил.
— Не понимаю.
— Когда тебя отправляют в неоплачиваемый отпуск на неопределенный срок, значит, скорее всего, уже не вернешься. Так всегда поступают с полицейскими, попавшими под подозрение.
Она села на край кушетки и положила руку на мое голое плечо. Лицо вырисовывалось темным силуэтом на фоне окна. Потом дотронулась копчиками пальцев до моего лба.
— Я не верю, что с тобой так поступят.
— Это история связана с моим прошлым. Ты об этом ничего не знаешь. Я много лет был жутким пропойцей. Они думают, что у меня начался рецидив.
— Они не могут восстанавливать прошлое против тебя.
— А почему нет, черт возьми? Это все упрощает. Большинство полицейских не могут представить свою жизнь вне участка. Их суждения очень категоричны фактически во всех ситуациях. Поэтому мы многих не убираем. Вот, например, четверо подонков, из которых даже хорошего мыла не выйдет, сейчас где-нибудь распивают пиво, отмечая, как ловко они отправили в печку одного парня, а некоторые из наших в это самое время заняты вопросом, повесят ли они на меня только создание аварийной ситуации на дороге или еще и убийство человека.
— Ты на себя не похож.
— Энни, в реальном мире мы поджариваем бедняков на электрическом стуле и отправляем священников в тюрьму за то, что они заливают куриной кровью дела призывников. Такой у нас ритуал. Мы подходим к проблеме чисто символически, но кто-то обязательно выбивается из колеи. В этом случае парень выглядит так, будто вырвался на свободу и начал единоличный крестовый поход против всей полиции всех государств в Центральной Америке. Если бы ты была чиновником, как думаешь, было бы легче разбираться с несчастным случаем при езде в нетрезвом виде или с многочисленными психами-коммунистами, которые убивают крестьян в Никарагуа?
— Почему ты считаешь себя единственным, кто видит истину?
— Я этого не говорил.
