* * *
Следующим утром в окна моей палаты ярко светило солнце, и мне были видны зеленые верхушки дубовых крон перед краснокирпичными домами девятнадцатого века, стоявшими вдоль улицы. Больница находилась всего лишь через полквартала от авеню Сент-Чарльз, и когда медсестра склонилась над моей кроватью, я увидел в окне большой серо-зеленый трамвай, проходящий по рельсам.
Меня контузило, и врач наложил на мой череп семнадцать швов. В плечо и руку вонзились мельчайшие осколки стекла, залитого бензином. От них было такое ощущение, будто меня искусал аллигатор. Но настоящей проблемой было не это, а виски с пилюлями, от которых организм все еще не очистился, да еще бесчисленные посетители.
Первым пришел начальник Сэма Фицпатрика из казначейства. Наверное, он был неплохим человеком, но я ему не нравился, и, думаю, он подозревал, что к смерти Фицпатрика привели скорее его запутанные отношения со мной, чем с Филипом Мерфи и ребятами из Центральной Америки.
— Вы все время говорите о работе «слонов». Но в записях Фицпатрика нет ничего подобного, и он никогда не поднимал этот вопрос в разговорах, — сказал он.
Ему было сорок лет, он пришел в деловом костюме, сильно загорелый, с коротко подстриженными, как у спортсмена, седоватыми волосами. Карие с прозеленью глаза смотрели серьезно и пристально.
— У него не было никаких шансов спастись, — ответил я.
— Странные вещи говорите, лейтенант.
— Психопаты и правительственные прихвостни делают странные вещи, когда выходят из-под контроля.
— Филип Мерфи не из правительства.
— Вот насчет этого не уверен.
— Поверьте моему слову, — стал убеждать он.
— А почему бы вам в таком случае не поверить моему?
— Потому что ваша биография слишком своеобразна. Потому что вы все время вмешиваетесь в дела, которые вас не касаются. Потому что вы убили, возможно, главного свидетеля из правительства и потому что один из наших лучших агентов сгорел в вашем автомобиле.
Мой взгляд дрогнул, и я вынужден был отвернуться. Деревья зеленели в солнечных лучах, и я сосредоточился на том, как трамвай с грохотом идет через парк.
— Вы когда-нибудь слышали о человеке по фамилии Эбшир? — спросил я.
— А что?
— Думаю, что эти ребята работают на некоего Эбшира.
Его взгляд блуждал по комнате, потом вернулся ко мне. Но я заметил по глазам, что он вспомнил это имя.
— Кто этот человек? — спросил я.
— Откуда мне знать?
— Строите защиту?
— Мы не можем позволить вам вмешиваться в нашу работу, — сказал он.
