КИБОРГОВ-ИНВАЛИДОВ НЕ БЫВАЕТ.
Инвалиды уходят в утиль. Из них вынимают все пригодное. Мозг, если он в рабочем состоянии, перезаписывают, а если он дефектный…
Кавалер понимал, что до сих пор жив лишь по милости Хиллари Хармона. Хиллари настоял, чтобы его ремонтировали. А роботехники в своем кругу открыто говорили: «Кавалер годится разве что в музей, но для музея он еще не слишком устарел». Как только грянет подкомиссия в конгрессе и проект закроют, весь инвентарь пройдет перепроверку. И все. Конец.
А Хиллари, единственный, кто мог поддержать его, был по горло в делах — где ему помнить о киборге, которого он пожалел?.. Никого нет рядом, никого…
Никого, кроме Дымки.
Дымке не претило, что он шаркает ногами. Ее не пугало его маскообразное лицо, изредка подергивающееся в попытках скоординировать мимику. Наконец, она считала, что обязана помочь тому, чьи рабочие функции снижены.
— Ты много молчишь, — сказала она, когда заново заряженные пылесосы поползли кто куда по запрограммированным маршрутам; теперь следовало сложить засоренные фильтры в тележку и отвезти на регенерацию, а после — заняться деревьями в холле.
— А что, я должен много говорить?
— Не знаю. Ты ненормально молчишь. Ты смотришь на людей, чего-то ждешь. Ты стараешься не глядеть на… — Дымка сделала паузу, подыскивая слово, — на поверхности с зеркальными свойствами. Тебя беспокоит то, как ты выглядишь.
— И как же я выгляжу?
— Как наполовину неисправный. Правда, со вчерашнего дня твои движения стали точней. Я за этим наблюдаю.
— Ты бы могла расходовать свое внимание на что-нибудь другое. Не следи за мной. — Кавалер, однако, не добавил сакраментальное подкрепление «ЭТО ПРИКАЗ».
— Я не слежу, я присматриваю. Ты на обкатке после ремонта, а я к тебе приставлена для помощи.
— Ты не решишь моих проблем.
— Эта женщина-киборг…
— Тебе-то что до нее?!
— …она не может быть рядом с тобой постоянно, она занята. Значит, ее обязанности буду выполнять я.
— Послушай внимательно, — терпеливо начал Кавалер; в жизни ему приходилось беседовать с умственно отсталыми. — Ты не входишь в мой стереотип ухаживания. Ты слишком молода для этого. Если рассматривать нас по критерию возраста, то внешне ты соответствуешь моей сестре или племяннице…
— Сестре, — еще одна макромолекулярная связь возродилась в мозгу Дымки. — Лучше — сестре. Я знаю, как быть сестрой.
— Хорошо; пусть так. Поэтому отношения «женщина-мужчина» между нами невозможны. Затем — я старше…
