— Но Сумеек и Пиетка отомстили за себя так быстро! А Флогис — он что, не знает своего убийцу?
Блор и Родриго обменялись взглядами.
— Дух всегда знает своего убийцу, — сказал Диез. — Но убийца Флогиса могущественнее всех волшебников мира. Это Сердце Тьмы, королева всех Темных Земель и, хотя Керис Чатерит станет это отрицать, Царства Ночи.
Блор отошла от Диеза, встала на солнце и обхватила себя руками, словно замерзла.
— Шандал Карг, — сказала она еле слышным шепотом.
Эрик повторил имя и принялся расхаживать по комнате. Повсюду на стенах висели карты. Он узнал Африку. Она тоже была разрисована черным и желтым, а незакрашенные куски показывали нейтральные государства.
Азия была вся черная, впрочем, как и Европа, за исключением Скандинавии и Греции.
«Как этот мир может быть так похож на наш?» — недоумевал он.
Южная Америка, кроме узкой полоски вдоль западного побережья, была черной.
— Ты совершенно прав, — сказал Родриго, подходя к нему. — Мы проигрываем войну.
Эрик вернулся к столу, на котором лежала карта Северной Америки, и молча склонился над ней.
Он изучал желтые территории и читал про себя названия: Гуран, Килас, Эгрен, Вормиста, Вирашай, Вистобим, Пилантим, Имансирит. Еще несколько. Окруженный врагами Ваниэль. Это были Владения Света.
Темные Земли и Царство Ночи занимали куда более обширную территорию: Даргра, Маркмор, Дуразадор, Ша-Дарк, Шримурна, Патмос, Чуле, Чол-Герод, Грив. И это было еще не все.
К Шримурне он пригляделся несколько внимательнее. Блор упоминала Ониксовый Трон. В его мире это могла быть Аризона. Где-то в районе Большого Каньона виднелся красный чернильный кружок.
— А это что такое? — спросил он, ткнув пальцем.
— Борага, — сказала Блор.
— Трон Тьмы, — перевел Диез. Впрочем, в этом не было особой надобности.
Эрик снова прикрыл глаза. Мир, охваченный войной — и какой странной войной. А он сам мог думать лишь о Пиетке, Сумееке, Фроне и Брине. Дух Сумеека словно все еще витал у него в мозгу. Перед глазами стояла та самая дубина, раскроившая голову старика, и он почти физически ощущал удар.
Сумеек отомстил.
А Эрик — нет.
— Не буду притворяться, что я все понял, — неуверенно сказал Эрик. — Это не мой мир и не моя война. — Он обеспокоенно посмотрел на Диеза и отошел от карты. — Но калосанцы были добры ко мне. Если на них напали потому, что кому-то понадобились братья Погловски, то я перед ними в долгу. — Он перевел взгляд на Блор. — Когда Флогис выяснит, куда забрали калосанцев — каковы бы ни были его личные цели, — я хочу знать об этом.
