Она закрыла глаза, сдерживая слезы. Два с половиной года пролетело со времени несчастья, превратившего ее в калеку, не способную самостоятельно передвигаться на ногах. Доктора уверяли, что это чисто физиологические явления, нет никаких органических поражений, и она могла бы ходить, если бы только хорошенько постаралась. Грешно, считали они, что она не делает должных усилий, чтобы встать с кресла. Грешно и малодушно. Ведь она не погибла, как Сюзи, она жива.
Мэгги разразилась рыданиями. Слезы градом катились из глаз. Тупые врачи! Неужто они думают, что ей нравится оставаться в ненавистном кресле?! Да разве она не пошла бы, если б могла?! Несомненно, она чувствовала вину. Ведь Сюзи погибла. Да и кто не ощущал бы вины, явившись причиной несчастья, оборвавшего жизнь младшей сестры?
Рыдания душили Мэгги. Она тогда так быстро неслась по дороге, смеясь какому-то пустяку, сказанному Сюзи, и тут под колеса лег крутой поворот. От души хохоча, она даже не заметила приближающегося грузовика, а потом было поздно. Мэгги резко вывернула руль вправо, чтобы избежать столкновения, почувствовала резкий удар — и, не справившись с управлением, они соскользнули с насыпи. И врезались в дерево. И Сюзи, которую никогда нельзя было заставить надеть пристежной ремень, выбросило из машины. Зная, что сестре необходима немедленная помощь, Мэгги ухитрилась выкарабкаться на дорожное полотно, стремясь остановить какую-нибудь машину, потом сознание покинуло ее. Очнулась она на больничной койке средь зеленых стен лечебницы. Там, в окружении врачей, она осознала, что сестры больше нет. Сюзи, девочка, любившая каток, танцы, теннис, наслаждавшаяся всеми радостями жизни, погибла в девятнадцать лет из-за легкомыслия старшей сестры. Фрэнк разорвал свою помолвку с Мэгги. Он даже не искал себе оправданий и не лгал, а сказал все напрямик, так доброжелательно, как только мог. Фрэнк сожалел, очень сожалел, но честно заявил, что не может даже помыслить о том, чтобы разделить жизнь с калекой, прикованной к инвалидному креслу.
Мэгги долго плакала, а затем бросилась в сочинительство, спасаясь от настоящего описаниями прошлого, скрываясь от собственных невзгод. Она зарабатывала, создавая фантастические ситуации, где подлинная любовь способна преодолеть всевозможные препятствия и где все счастливы до конца дней.
Спустя четыре месяца она переехала в Южную Дакоту, купив небольшое ранчо, расположенное в живописной местности на заливном лугу между Старгисом и Черными Холмами. Красивое место! Холмы овевались ветрами. Мэгги понимала, почему сиуксы мечтали вернуть их.
