Какой смысл спорить, пробилась сквозь шум в ушах Элизы первая за все время здравая мысль. Что она выиграет, если будет упорствовать?
И, призвав на помощь все свое самообладание, она нерешительно шагнула через порог капитанской каюты. Обернуться она не посмела, но, судя по звукам за ее спиной, Киприан только закрыл дверь, но не запер ее. Радоваться этому было нелепо — Элиза все равно не смогла бы скрыться от капитана на его корабле, но она тем не менее несколько воспрянула духом и осмелилась наконец сесть.
Тем временем Киприан достал из буфета бутылку с вином и два тяжелых хрустальных бокала. За иллюминаторами каюты разгорался потрясающий закат, и Элиза определила, что корабль идет На северо-восток. «Неужели обратно в Англию?» — удивилась она, но уже в следующую секунду Элиза забыла о закате, о курсе корабля — обо всем, кроме глаз Киприана, протягивающего ей наполненный бокал. Золотисто-красные лучи заходящего солнца играли в его черных как смоль волосах, и в темно-синих глазах тоже плясали отраженные хрусталем золотые искры.
— Ну что ж, выпьем за спокойное море и попутный ветер, — предложил Киприан.
Элиза крепко сжала в пальцах витую ножку бокала и нервно кашлянула.
— С удовольствием. Мне бы не хотелось, чтобы мы пошли ко дну.
Она коснулась его бокала своим, затем, следуя его примеру, пригубила вино, по-прежнему не отрывая глаз от возвышавшейся над ней мускулистой фигуры. Лишь когда он наконец сел, Элиза вздохнула с облегчением и сделала еще глоток, хотя, надо признать, сидя он воздействовал на нее ничуть не менее устрашающе. Киприана Дэйра постоянно окружала некая аура подавляющей, властной мужественности вне зависимости от того, сидел он или стоял, находился в темноте или на свету, на своей территории или где-нибудь еще.
Какой фурор он произвел бы в обществе, подумала Элиза. Только представить эти плечи, затянутые в вечерний фрак, или его самого на паркете бального зала! Еще вопрос, у кого сильнее потекли бы слюнки — у маменек или у их дочек.
— Уверяю вас, Элиза, «Хамелеон» ко дну не пойдет, — заявил между тем Киприан и улыбнулся ослепительной улыбкой, еще больше укрепившей Элизу в ее мнении. Ровные белые зубы так и сверкали На его загорелом, обветренном лице, и она невольно подумала, что, когда он так улыбается и смотрит прямо в глаза, любой девушке будет нетрудно поверить, будто она — единственная из всех, кто удостоился его внимания…
«Опомнись, Элиза!.. — предостерег ее суровый внутренний голос. — О чем ты только думаешь! И о ком…»
