— Ты представляешь, как обрадуется мать, когда узнает, что Мейденстон снова у нас в руках? — осведомился Питер, которого нимало не опечалили строгие приказы брата и его резкий тон. — Может, нам следует послать ей в Нормандию грамотку об этом достопамятном событии?
— Я уже велел составить такое послание, но мне бы хотелось, чтобы к ее приезду в замке все было в полном порядке. А это значит, что у тебя совершенно не останется времени для зубоскальства над поверженным врагом. Так что отправляйся исполнять поручения, — весьма суровым тоном прервал излияния Питера новый владетель Мейденстона.
Хотя Питер не больно-то верил в напускную суровое Экстона, он решил в данном случае ему не противоречить пробурчав себе под нос что-то вроде жалобы на свой тяжкий крест, поспешил во двор в сопровождении верного Мура. «С чего это, спрашивается, он всем недоволен?» — задал себе вопрос Экстон, когда младший брат удалился. Вместо того, чтобы праздновать победу в компании верных соратников, которые не жалели трудов и самой жизни, чтобы господин вернул себе Мейденстонский замок, Экстон разослал их всех со всевозможными поручениями. За исключением, разумеется, слуг, которые суетились по замку, готовя все необходимое для вечернего пира.
Сэру Рейнолду, к примеру, он велел выставить стражу на всех ключевых постах замка, а заодно понаблюдать за настроениями солдат. Требовалось выяснить, кого в будущем оставить при замке, а от кого со временем и избавиться.
Сэр Морис в данный момент беседовал с бывшим сенешалем сэром Джоном, который должен был рассказать ему о том, как вести здесь хозяйство. Разумеется, эту миссию возьмет на себя его мать, как только переберется в Мейденстон из Нормандии.
А может быть, доверить хозяйство молодой жене? Ведь он как-никак собирался в скором времени жениться!
Экстон начисто позабыл о существовании леди Беатрис сразу же после того, как их представили друг другу. Но теперь, когда он остался в одиночестве, ее образ неожиданно завладел его воображением.
Что и говорить, она была красавицей, и бесполезно было бы доказывать обратное. Она оказалась юной и прекрасной, у нее были удивительные глаза цвета моря и волосы, золотистые, словно осенний закат. Беатрис была настолько хороша, что все прежние представления Экстона о женской красоте сразу рухнули. Оказалось, что следовать распоряжению Генриха — то есть жениться на наследницах знатных фамилий — не столь уж и неприятная миссия. Но ведь Беатрис, как ни крути, — представительница презренного рода де Валькуров.
