Хозяин позвал Бенуа продолжить выступление, и тот едва успел рассказать мне конец истории с укусом — про свое залитое кровью плечо, всеобщий столбняк и Джордана, спокойно ушедшего вместе с девицей, так как никто не осмелился его задержать.
В дверях я невольно прикрыл рукой шею.
Половина первого ночи. На улице Ломбардцев жизнь бьет ключом, тротуары кишат полуночниками всех мастей. То и дело я сталкиваюсь с типичными представителями злачных мест — тридцатник, майка и черные джинсы (возможны варианты), колечко в ухе или волосы, стянутые хвостом на затылке, косуха, ботинки из потертой кожи. Некоторые целуются в знак чистой мужской дружбы, стукаясь при этом черными очками. Мне чудится, что таких в городе многие тысячи, что они шныряют повсюду, что это передовой отряд темного, неведомого воинства, растворившегося в летнем ночном мраке. Мне только двадцать пять, но я могу проследить исторический путь одного из мифов этой молодежи конца века — священной, высокочтимой косухи, или куртки «Perfecto». Черной, плотной куртки с металлическими заклепками и молнией наискосок И теперь мне горько смотреть, во что превратили этот миф. Давно ушла в небытие та эпоха, когда черная косуха считалась неотъемлемой принадлежносгью бандита, когда байкеры в таких куртках наводили ужас, когда человека, посмевшего обрядиться в эту мерзкую шкуру бунтовщика, немедленно отлучали от общества. Сегодня ее носят все кому не лень, кто и знать не знает о ее славном прошлом, кто красуется в ней лишь потому, что она принадлежит к параллельному миру. Скоро в таких начнут щеголять богатые дамочки из XVI округа, а там, глядишь, и до Диора недалеко. Даже самые крутые хулиганы перестали срывать их с пассажиров в метро, раз уж это одеяние утратило былую славу.
А вон там, на угловой террасе кафе, уже светлеют летние рубашки. Так что хочешь не хочешь, но лето настало, и нужно признать этот факт даже теперь, ночью, когда тебя пробирает дрожь. Мистеру Лоуренсу не нравится, когда я сужу людей по одежке, классифицирую их по этому признаку. Что не помешало нам самим получить оценку «New-wave cools tendance Blake and Mortimer»note 14 на приеме у одного продвинутого кутюрье.
А впрочем, где он — этот мистер Лоуренс? Увы, он больше не существует, поскольку ушел из моей жизни. Интересно, как он поведет себя, оказавшись на свободе, на моем месте, с полным карманом башлей и дамокловым мечом над моей головой? Честно признаться, я куда больше доверяю себе, чем ему, когда нужно изображать сыщика. Он у нас фантазер, хвастунишка, напыщенный болтун; ему не повезло — родись он в старину, из него вышел бы отличный маркиз, распутник и вольнодумец, краса пирушек в охотничьих павильонах. Или некто вроде Шатобриана с печальным взором, на краю утеса, с развевающимися по ветру волосами. Или даже какой-нибудь деятель времен Термидора, требующий голов аристократов, как требуют подать вина. А главное, у него в крови это умение пускать пыль в глаза, которое частенько спасало положение, а иногда и отворяло перед нами запретные двери. Зато практический ум, интуиция и аналитические способности у него отсутствуют напрочь. Полный нуль! Он не способен установить связь между бинтом и носовым платком, наемным убийцей и скрипичным футляром, аллергической сыпью и устрицей в месяц без «р»
