«Это еще что за весельчак?! Я проучу его!..»
Но едва только мы очутились лицом к лицу, как гнев мой стих. Я узнал моего мучителя.
— Рафаэль!
Он блаженно улыбался.
— Ну да! Наконец-то! Я уж решил, что ты забыл меня.
— Извини меня. Ты здесь?
— Я здесь живу. А ты?
— Я только проездом. Думаю уехать завтра утром.
— Ну, это мы еще посмотрим! А пока что идем к нашему столику. Я познакомлю тебя с этими господами. Не бойся: они скоро уходят. Мы останемся одни и поговорим.
Он, действительно, представил мне: господина Буффартига, архитектора; господина Виваду, негоцианта; доктора Каброля… Я понял, что все они принадлежат к аборигенам этого злосчастного города.
— Мой друг, Гаспар Гозе. Три года совместной жизни в Латинском квартале! А, Гаспар? Ты помнишь? Потеснитесь, господа!
По той поспешности, с какой эти почтенные господа задвигали своими стульями, я понял, каким важным лицом стал в Ницце мой приятель Рафаэль Сен-Сорнен.
— Господа, прошу вас…
Очевидно, я попал как раз в разгар какого-то горячего спора.
— Не стесняйтесь, — сказал Рафаэль. — Да и к тому же эти господа должны отправляться к своим женам. Они все трое женаты.
Он лукаво подмигнул, улыбнулся и хлопнул меня по коленке:
— Я ведь тоже!
— Ах! Ты… Поздравляю!
— Мерси, а ты?
— Я? Нет. Нет еще, — сказал я.
— С этим никогда не следует торопиться. Итак, вы сказали, месье Буффартиг? Но, однако, стаканы пусты. Что мы будем пить?
— Может быть, вермут?
— Вермут.
— Идет, вермут!
— А ты, Гаспар?
— Я уже… — начал было я.
— О, ла, ла! Что это, ты никак стал трезвенником?! А помнишь времена, неплохие, на улице Генего? Человек, пять стаканов вермута! Итак, месье Буффартиг, вы сказали?
— Я говорю, месье Сен-Сорнен, что вчера вечером известие, о котором вы знаете, было принято в комитете всеми членами с истинным вздохом облегчения: «Наконец-то, повторяли все, мы выйдем из этого двусмысленного положения!»
— Вы считаете, что это не только слова?
— Уверяю вас, нет!
Господин Буффартиг поднял руку.
— Да и месье Виваду, который был там, может вам сказать…
— Клянусь, — сказал господин Виваду. И он тоже поднял руку.
— Отлично, друзья мои, мои дорогие друзья! Ну, а доктор Каброль ничего не скажет?
Сен-Сорнен повернулся ко мне.
— Доктор Каброль, лоринголог, самый известный в приморских Альпах, и к тому же почетный член ложи. Ты понимаешь?
— Отлично! Доктор кашлянул.
— Вы знаете, месье Сен-Сорнен, у нас в настоящее время только одна программа: «Вопрос о банкротстве, вопрос об увеличении налогов, вопрос о займе». Таков был девиз физиократов и Тюрго. А также и ваш. Следовательно, вы можете быть уверены…
