— Эта дама сама приехала за ним!
— Что вы сказали?
— Я видела, как маркиз садился в карету, и в этой карете уже сидела женщина, — помертвевшими губами произнесла маркиза.
— И вы ничего не предприняли?
— Представьте себе, я побежала за ним. Я хотела умолять, просить, чтобы он не оставлял меня одну, чтобы взял меня с собой… Что вы еще хотите знать? Что я побежала, рыдая, за фиакром? Да, я плакала, сидя на каменной тумбе у ворот, одна на опустевшей улице, где не было ни души. Потом я вернулась в дом и стала ждать возвращения слуг. Но никто не пришел!..
— Если не считать жандармов, которых предупредили, что верная подруга королевы прячется в этом пустом особняке. Кто, как вы думаете, донес на вас? Анна-Лаура испуганно посмотрела на барона:
— Вы полагаете, что и это дело рук моего мужа?
— Я в этом уверен! У меня самого есть связи различных кругах. К несчастью, когда я узнал о вашем аресте, вы уже находились в тюрьме Форс. В охваченном революцией городе очень трудно найти человека. Но когда вы увидели, что слуги не возвращаются, почему вы не пошли в дом герцога? Это действительно странно, но на левом берегу было все спокойно, хотя в Тюильри сначала убивали, а потом праздновали, упиваясь вином из королевских погребов, пируя над истерзанными трупами несчастных швейцарцев.
— Я думала об этом, но не знала того, что вы мне сейчас сказали. И потом, я не была уверена в том, что герцогу удалось вернуться домой. Я видела его среди тех, кто сопровождал короля и его семью в Национальное собрание. Что мне оставалось, кроме ожидания? У меня не оказалось ни гроша, я не могла даже сесть в дилижанс и поехать в Бретань.
— Как это так? У вас не осталось денег?
— Ни денег, ни драгоценностей… Если со мной хорошо обращались в тюрьме, то только благодаря маркизе де Турзель и принцессе Ламбаль, которые платили тюремщице. Я находилась с ними в одной камере.
И в ту же секунду перед ее мысленным взором предстало ужасное зрелище. Анна-Лаура зарыдала:
— Бедная… бедная женщина! Что она такого сделала, чтобы заслужить такую смерть и такой позор?
Но барон не позволил ее мыслям вернуться в прошлое. Он положил руку на ее вздрагивающее плечо, его пальцы сжались, заставляя Анну-Лауру вернуться в реальный мир.
— Забудьте об этом и отвечайте мне! — приказал де Бац. — Почему у вас ничего не осталось? Кто вас обокрал? До этого дня ни один особняк в Париже не пострадал от грабителей.
Она простонала:
— Вы делаете мне больно.
