Персеваль де Рагнель родился в Бретани. В десять лет он стал пажом герцогини де Меркер, матери герцогини Вандомской, потом стал конюшим у ее дочери. Новая должность доставляла ему живейшее удовольствие, потому что де Рагнель обожал лошадей. Кроме того, такое положение позволяло ему не иметь ничего общего с той армейской неразберихой, которая возникает, когда все время воюют с каким-нибудь врагом, а враг в эти неспокойные времена то и дело меняется. Но это вовсе не означало, что шевалье был труслив. Он артистично владел шпагой, но отдавал предпочтение перу, любя науку вообще и в частности историю, географию, астрономию, литературу и музыку. Персеваль играл на лютне и на гитаре, чему его научил испанский перебежчик. Наделенный язвительным умом, де Рагнель не пытался скрывать его. При дворе герцогини все знали этого молодого человека высокого роста, чей несколько сонный вид и намеренно полуопущенные веки прятали необычайно живой взгляд.
Персеваль де Рагнель впервые увидел Кьяру восемь лет тому назад. Тогда ему было девятнадцать, он никогда еще не испытывал страсти. И его просто сразила эта женщина, напоминающая изысканную статуэтку из слоновой кости, увенчанную массой черных блестящих волос, с такими огромными черными глазами, что они казались маской на изящном тонком личике. Это произошло на празднике в Ане, а потом де Рагнель частенько навещал де Валэнов, не ставя об этом в известность герцогиню. Его всегда встречали в Ла-Феррьер как искреннего друга, особенно после смерти барона. И поэтому, стоило ему увидеть крошку Сильви в таком плачевном состоянии, его сердце обезумело. Приказ герцогини Вандомской отправиться узнать, что же случилось, последовал почти сразу, иначе он сам, не задерживаясь, отправился бы к Кьяре, не нуждаясь в разрешении.
Когда со своим слугой по имени Корантен Беллек во главе маленького отряда он оказался перед старинным подъемным мостом, уже спустилась темная ночь. Вокруг стояла мертвая тишина. Даже лягушки во рве молчали. Ни огонька, ни отсвета пламени ни в замке, ни на кухне, ни в грациозном доме в стиле эпохи Возрождения, так хорошо знакомом Персевалю! Но при свете принесенных факелов де Рагнель тут же увидел тело женщины. Его лошадь чуть было не наступила на него. Спрыгнув на землю, он бросился на колени и, приглядевшись, узнал Ричарду, кормилицу Сильви. В ее спине зияла огромная рана, и, перевернув тело, Персеваль заметил зажатый в мертвых пальцах кусочек голубой ленты, похожей на ту, что была в спутанных волосах малышки. Ричарда, вероятно, умерла, защищая собой девочку. А та потом выскользнула из ее рук и отправилась куда глаза глядят вместе со своей куклой.
