— С вами могло произойти самое худшее, — прибавил он. — Что может искать женщина вашего круга в грязном китайском квартале?
— Вас это не касается! — резко отпарировала она, не утруждая себя излишними проявлениями любезности. Морозини не успел даже упрекнуть ее, потому что она вдруг принялась лихорадочно шарить вокруг себя с криком:
— Сумочка! Где моя сумочка?
— Помилуй бог, не знаю, — отозвался Морозини. — Возможно, ее украли грабители.
Не слушая Альдо, Мэри Сент-Элбенс торопливо опустила стекло, которое отделяло салон от кабины, собираясь приказать шоферу везти ее обратно. Альдо попытался удержать ее.
— Не делайте глупостей! На что вы можете рассчитывать? Если только у вас нет там личных врагов, ваша сумочка и привлекла грабителей.
— Я хочу вернуть ее во что бы то ни стало! Но вы совсем не обязаны меня сопровождать. Вы можете выйти немедленно.
— Об этом и речи быть не может! — воспротивился Альдо. — Раз я занялся вашим спасением, я вас не оставлю.
Поворачиваем, — обратился он к водителю, — раз уж леди так настаивает!
Понятное дело, что проездили они напрасно, и после бесконечных бессмысленных блужданий леди Мэри бросилась на сиденье такси и так безудержно разрыдалась, что доброе сердце Альдо дрогнуло, и он принялся ее утешать:
— Стоит ли так горевать? Что такого ценного было у вас в сумочке? Если хотите, мы можем заявить в полицию. Хоть я и не верю, что это что-нибудь даст…
Альдо показалось, будто он случайно нажал на какую-то потайную кнопку — леди Мэри мгновенно перестала плакать и переспросила с нервозным смешком:
— В полицию? Что мне делать в полиции? Меня просто-напросто обчистили, и ничего больше! Я… я сегодня выиграла… в фан-тан!
— Так вы приезжали сюда играть? — не скрывая своего изумления, спросил Альдо. — Но это же безумие!
Серые глаза, мечущие гневные молнии, уставились на него:
— Можете считать меня безумной, но я люблю играть и больше всего — в фан-тан! Свою юность я провела в Гонконге, где мой отец занимал высокий пост, там я и научилась этой игре!
— Я полагал, что драгоценные камни — единственная ваша страсть. Игра и коллекционирование плохо уживаются друг с другом, одна из этих страстей неизменно представляет угрозу для другой.
— Речь идет не о страсти… а скорее об удовольствии.
Я приезжаю сюда не каждый вечер. Сегодня это был всего только третий приезд.
— Если хотите знать мое мнение, то мне кажется, что и этого более чем достаточно. А ваш муж знает об этом?
— Конечно, нет. Он мало интересуется тем, как я живу, да и у меня самой нет особого желания посвящать его в подробности моей личной жизни и развлечений. Он счел бы это посягательством на свою респектабельность, а для него это просто невыносимо. Особенно теперь.
