Она отказалась от пищи, надеясь умереть от слабости. Тогда однажды вечером Симона, не говоря ни слова, вышла из дома и вернулась, ведя за собой пожилую женщину. Лицо этой женщины было удивительно ясным и приветливым.
Госпожа Морель попросила всех выйти из комнаты.
Оставшись наедине со своей подругой, она подошла к кровати Катрин и наклонилась к ней.
— Катрин, — прошептала она, — я привела вам друга… друга, способного вас понять. Она повитуха и хочет осмотреть вас, чтобы определить, что стало с вами. Ведь именно это вас гложет?
Катрин повернула заплаканное, бледное до неузнаваемости лицо, ее губы дрожали, веки были закрыты, словно она боялась увидеть отражение своего стыда на лице подруги.
— О! Симона, как вы можете…
— Лучше скажите, как хорошо я ее понимаю, — прервала ее вошедшая дама. — Скажите ей, что я из Сабле и что двадцать лет назад, когда англичане заняли мой город, я была изнасилована целым отрядом. Скажите ей, что я чуть не умерла, но мне повезло, и я встретила сумевшую меня понять умудренную опытом женщину. Она выходила меня, а также передала секрет, как помогать всем пострадавшим от насильников. Одному Богу известно, сколько их в наше дикое время!
— Но я не хочу жить, я хочу умереть!
— Почему? Из-за кого? Ваша жизнь принадлежит не вам. Вы не имеете права ею распоряжаться.
— Бог простит!
— Бог здесь ни при чем! У вас есть семья, именно ей вы и принадлежите.
— Семья? — горько прошептала Катрин, сдерживаясь, чтобы снова не заплакать. Монсальви, ее земли, дом, все дорогие ее сердцу люди казались ей теперь потерянным раем, двери которого уже никогда перед ней не откроются. У ангела, преграждающего ей путь огненной шпагой, было бесстрастное лицо Арно.
Однако чтобы доставить удовольствие Симоне, Катрин согласилась, чтобы эта женщина осмотрела ее. У Прюданс (так звали повитуху) руки были такие же нежные, как и голос.
Результат осмотра оказался на удивление утешительным. Прюданс ловко зашила шелковой нитью разрыв. Несмотря на то, что эта операция была болезненной, Катрин перенесла ее без единого стона. Ей казалось, что страдание хоть немного искупило ее вину. Дабы избавить Катрин от внутренних повреждений, жжения, покалывания, Прюданс воспользовалась бальзамом из бараньего жира и спиртовой травяной настойки. Катрин почувствовала заметное облегчение.
— Этот бальзам меня когда-то вылечил, — объяснила она больной. — Он творит чудеса. Прикладывайте его в течение нескольких дней, и вы поправитесь.
