— Начнем! — воскликнул вождь. — И пусть победит сильнейший.
— Нет, победит тот, кому улыбнется счастье!
Наши силы равны, как мне кажется, а зла на тебя я не держу. Сажающий Маис.
На суровом лице ирокеза мелькнула улыбка.
Потом, указывая рукой дорогу, он прошел на нос одного из каноэ, где на веслах уже сидели двое воинов. Жиль ступил на другое, и к середине реки поплыли две лодки, а на носу у каждой блестела под солнцем бронзовая фигура, хотя эти статуи и различались оттенками. Противники опирались на трезубцы, а у их ног лежали длинные ирокезские ножи. Едва они достигли выбранного для битвы места, Корнплэнтер нагнулся, быстро поднял нож, сжал его в зубах и, резко выпрямившись, вошел в воду, словно медная игла. Жиль, ни секунды не раздумывая, последовал его примеру. А гребцы мгновенно отвели свои лодки подальше, как бы образуя условное поле сражения.
Жиль нырнул глубоко. Он хотел сначала достать до дна, чтобы точно знать, в каких
условиях ему придется действовать. Он надеялся, что найдет подводную скалу, из-за которой сможет понаблюдать за противником. Вода, хоть и казалась коричневатой, была на самом деле светлой и достаточно прозрачной. Жиль увидел Корнплэнтера всего в нескольких метрах от себя. Ирокез избрал ту же тактику и быстрее Турнемина достиг дна. Оттолкнувшись от земли, он сможет бросить во врага трезубец… Жиль опередил его.
Устремившись прямо на вождя, он вдруг резко повернулся. Подогнутые ноги выпрямились и, как расправившаяся пружина, ударили Корнплэнтера прямо в солнечное сплетение. Тот согнулся пополам, а Жиль, оттолкнувшись от дна, поплыл вверх, чтобы перевести дыхание. Врагу тоже придется сейчас подняться на поверхность.
И, в самом деле, мгновение спустя, из воды показалась бритая голова ирокеза. Жиль, выставив трезубец, нырнул и бросился прямо к неприятелю. Но он не привык к такому оружию и промахнулся: гарпун вонзился в дерево пироги, возле которой оказался вождь.
Теперь у Жиля остался только нож. Он взял его в руку и стремительно поплыл в сторону второго каноэ, которое могло послужить ему прикрытием. Корнплэнтер уже преследовал его, он-то умел, к несчастью Турнемина, пользоваться трезубцем.
Жиль обернулся, почувствовал, как кора царапнула его плечо, и понял, что нависшая над ним тень и есть пирога. Он хотел обогнуть ее, чтобы хоть так защитить себя от гарпуна, но Корнплэнтер настигал, яростно бороздя гладь реки. Вот сейчас грозное оружие, в которое враг вложил всю силу своих мышц и всю свою мощь, вонзится в Жиля. Но в последний момент Турнемин перевернулся вокруг своей оси, и заостренные зубья, пройдя в трех дюймах от его горла, впились в лодку позади француза, а сам Жиль уже плыл к противнику, высоко подняв кинжал.
