оторопь берет. По-моему, такие книги нужно сжигать в общественных местах.
Мистер Пенн язвительно заметил:
— Уж не вместе ли с автором?
Пожилой господин скривился и умолк. Дама с веером, сидевшая рядом с господином Пенном, примирительным тоном сказала:
— Дорогой, не нужно затевать спор. Эти слова были обращены к желчному господин который буркнул:
— А я и не спорю. У меня есть свои глубокие убеждения о том, как нужно относиться к подобным авторам и с меня этого вполне достаточно.
Пожилая дама, судя по всему, жена соседа господина де Ванделля, обратилась к собеседнице, сидевшей напротив Констанции.
— Мадам, а вы читали «Парижские ночи»? Госпожа, одетая во все черное, с черной вуалью на лице торопливо ответила:
— Нет, нет, я только пролистала эту книгу. Приличия не позволяли мне читать ее.
Констанция на мгновение отвлеклась от созерцания переполненных парижских улиц и с улыбкой сказала:
— А я читала.
После того, как изумленные взгляды пассажиров дилижанса обратились к ней, она добавила:
— И с огромным удовольствием.
— Вы читали книги этого господина де Ретифа? — с изумлением произнесла строгая дама в черном.
Сквозь прозрачную белую вуаль была видна улыбка на лице Констанции.
— Мне даже показалось, что эти книги проникнуты каким-то удивительным вдохновением, — задумчиво сказала она. — У господина Ретифа есть свой образный мир, свой стиль мышления, своя манера письма. По-моему, он, действительно, очень талантлив.
— Боже мой, о чем вы говорите, — брезгливо сказала строгая дама, — этот Ретиф с таким восторгом описывает парижское дно.
Констанция пожала плечами.
— Ну и что? По-моему, главное, как он это делает. В произведениях господина Ретифа мне особенно нравятся те места, которые посвящены мужчине, женщине, любви.
Мистер Пенн, сидевший на одном сидении с Констанцией, посмотрел на нее с благодарностью.
— Как приятно слышать о том, что есть аристократы которые не презирают народ, — сказал он. — По-моему таких людей во Франции можно пересчитать по пальцам.
Желчный господин посчитал своим долгом высказаться.
— А по-моему, делать народ главным героем литературного произведения — это просто отвратительно, — с выражением в голосе сказал он. — Это не вписывается ди в какие литературные традиции.
Его супруга, пожилая дама с веером, выслушав слова мужа, сказала:
— И все-таки я думаю, что мне нужно будет прочитать что-нибудь написанное этим господином Ретифом, хотя бы для того, чтобы повысить наше образование.
