Чан подозрительно посмотрел на Тарневеро.
— И ваши давние друзья смогут подтвердить это?
— Я не вижу причин, почему бы им этого не сделать. Все, что я сказал — правда…
— Ладно, благодарю вас, — кивнул инспектор. — А вы, мистер Джейнс?
— У меня нет алиби, — беспомощно ответил Аллан. — Я провел эти восемнадцать минут в одиночестве на пляже. Вы можете предполагать все, что угодно, но я не возвращался на виллу.
— Но вы-то, ван Горн, возвращались?
— Да.
— Насколько мне известно, вас впустил в дом Джессуп, и это было в четверть девятого?
— Примерно так. Он сообщил мне, что остальные гости прошли на берег. Я заметил в павильоне свет и вышел в сад. Мне захотелось пойти посмотреть, кто там, и я очень жалею, что не осуществил своего намерения. Но, услышав голоса, доносившиеся с берега, я направился на пляж и встретил там Риту Баллоу. Но об этом вам уже известно.
— Итак, теперь очередь за Валом Мартино.
Режиссер нахмурился.
— Так же, как у ван Горна и Джейнса, у меня нет алиби. — Достав из кармана платок, он вытер лоб. — Выйдя на пляж, я присел на скамейку. Гораздо благоразумнее было бы тогда позаботиться об алиби. Но, по-видимому, я не так умен, как Тарневеро, — он бросил на прорицателя ядовитый взгляд. — Я сидел в одиночестве, любовался океаном, словно созданным для экрана, и обдумывал сценарий. Когда я взглянул на часы, было двадцать пять минут девятого, и я решил пойти к себе в номер. В отеле я встретил вас и Тарневеро и узнал о том, что Шейлы Фен больше нет в живых.
Чан хотел о чем-то спросить режиссера, но ему помешало восклицание Тарневеро:
— Вы расцарапали себе лоб, Мартино!
Режиссер удивленно провел рукой по лбу и посмотрел на пальцы.
Они были в крови.
— Честное слово, я не понимаю…
— Советую вам передать инспектору свой носовой платок, которым вы только что вытирали лоб.
— Какой платок?
Мартино машинально вытащил из кармана носовой платок и передал его Чану.
Чан расстелил его на столе, достал лупу и внимательно осмотрел. Проведя пальцем по ткани, он поднял голову и сказал:
— Странно, в платке я обнаружил осколки стекла. Как вы объясните это обстоятельство, мистер Мартино?
Режиссер поднялся и уставился на платок. Лицо его стало серьезным.
— Я не могу ответить на ваш вопрос, — сказал он. — Более того, я не могу понять, как попал этот платок ко мне в карман.
Чан пристально смотрел на него.
— Это не ваш платок?
— Нет, — решительно заявил режиссер. — Я обычно ношу при себе два платка — один в наружном кармане, — он указал на платок, видневшийся в кармане смокинга, — другой — вот здесь, — Мартино вытащил из внутреннего кармана второй платок. — Как видите, третий платок лежал у меня в брючном кармане. Совершенно случайно я опустил руку в карман, достал платок и машинально вытер им лоб. Но смею вас уверить, этот платок не принадлежит мне, и я понятия не имею о том, как он попал ко мне в карман.
