Результаты качественных исследований химического состава крови и мочи:
Не обнаружено:
цианидов и фтористых соединений;
– барбитуратов, карбаматов, бензодиазепинов и прочих седативных и снотворных лекарств;
– амфетаминов, антигистаминов;
– естественных и синтетических наркотиков и болеутоляющих средств;
– трициклических антидепрессантов и угарного газа;
– радионуклеидов.
Обнаружено:
– сукцинилхолинхлорид – 18 миллиграммов.
Токсиколог: Самюэль Хиршберг, магистр.
«Существует некое предположение, будто человек является пленником, не имеющим права открыть дверь и уйти; это та самая тайна, которую я не в состоянии постичь. И все же я считаю, что боги – наши тюремщики, а мы, люди, – их собственность».
Киндерман раздумывал над отрывком из Платона. Эти строки то и дело всплывали в памяти следователя.
– Как это понимать? – недоумевал Киндерман. – Как же это может быть?
Они сидели за столом в полицейском участке: Киндерман, Аткинс и Райан. Киндерману позарез требовались сейчас все эти люди, он должен был ощущать вокруг себя деловую суматоху, чувствовать, что мир реален и пол под его ногами с минуты на минуту не провалится. И еще ему был необходим яркий свет.
– Ну, конечно, на все сто процентов я в этом не уверен, – начал Райан и в задумчивости почесал плечо. Так же, как Аткинс и Стедман, он привык работать без пиджака: в комнате на полную мощность были включены обогреватели. Райан пожал плечами и продолжал: – По волоскам этого нельзя сказать наверняка, и все же мы вполне можем допустить. И все же...
– И все же, – эхом отозвался Киндерман. – Все же... Рыхлый слой волос был идентичен по толщине, кроме того, размер и количество волос на единицу площади, кутикулы – все это совпадало в обоих образцах. Волоски, извлеченные из кулака Кинтри, оказались свежевырванными, с округленными краями. Это свидетельствовало о том, что мальчик сопротивлялся. Киндерман покачал головой.
– Невозможно, – заявил он. – Это просто невозможно.
Следователь посмотрел на женскую фотографию, которую только что положили перед ним на стол, затем перевел взгляд на стаканчик чая, сунул в него палец и, гоняя туда-сюда лимонную дольку, принялся размешивать теплую жидкость. Киндерман сидел в пальто.
– Отчего он умер? – спросил, наконец, лейтенант.
– От шока, – ответил Стедман. – И постепенного удушья. – Все уставились на него. – Ему вкололи сукцинилхолин. Десять миллиграммов на каждые пятьдесят фунтов вызывают немедленный паралич, – пояснил он. – В тело Кинтри ввели почти двадцать миллиграммов. После этого он не мог ни пошевелиться, ни крикнуть, а через минут десять не мог и дышать. Эта штука парализует и дыхательную систему.
