– Сколько лет прошло со смерти того «Близнеца»? – поинтересовался Стедман.
– Десять, нет, двенадцать лет, – сообщил Киндерман. – Двенадцать.
– А мы можем с уверенностью констатировать, что он мертв?
– Он мертв.
«В некотором смысле, – подумал Киндерман. – Частично». Ведь человек являет собой не просто нервную систему, хотя бы и столь высокоорганизованную. У человека есть еще и душа. Иначе каким образом могла бы выражаться материя? И как объяснить тот факт, что Карл Юнг наблюдал привидение в своей собственной кровати, и то, что после покаяния в грехе болезнь оставляет тело? Или попробуйте растолковать еще одно явление: атомы человека постоянно меняются, и тем не менее каждое утро он просыпается, оставаясь при этом самим собой. И если бы не было жизни после смерти, какой смысл имел бы любой труд? Так в чем же тогда вообще идея эволюции?
– Да, он мертв. Несомненно, – повторил Киндерман.
– Что вы сказали, лейтенант?
– Ничего особенного.
Электроны перемещаются из одной точки в другую, никогда не пересекаясь. У Бога, безусловно, есть свои тайны. Иегова говаривал: «Я буду там таковым, каков я есть воистину». Ну, вот и хорошо. Аминь. Но для обычного человека все это так запутано. Просто каша какая-то. Создатель сделал так, чтобы человек смог отличить плохое от хорошего, осознать, что есть насилие, зло и несправедливость. Однако сама система мироздания возмутительно жестока по своей сути: ведь закон жизни – это не что иное, как существование, в основе которого лежит пища. Поэтому вся Вселенная от края и до края наполнена ужасом – начиная от взрывающихся гибнущих звезд и кончая окровавленными челюстями хищника, пожирающего свою добычу. Разумеется, можно избежать этой печальной участи и не превратиться в чей-то лакомый кусочек, однако остается изрядная доля риска быть заживо погребенным во время землетрясения или горного оползня, а то и просто под обломками собственного дома. Вполне возможно и то, что в одно из ваших любимых блюд собственная ваша матушка не замедлит подсыпать толику крысиного яда, или же какой-нибудь Чингисхан подпалит вас на костерке, а может случиться, что с вас заживо сдерут кожу или обезглавят, или задушат – и все это в пылу спортивного азарта, просто оттого, что это кому-то по душе. Он – Киндерман – вот уже сорок три года на службе и повидал немало на своем веку. Разве не насмотрелся он на все эти кошмары? А теперь вот еще и это...
На какое-то мгновение Киндерман попытался отвлечься от всего происходящего старым проверенным способом: надо только вообразить, что Вселенная и все, что ее населяет, – всего-навсего мысли в мозгу Творца. Есть еще один вариант: внешний мир целиком, во всех своих проявлениях, живет только в его собственном сознании, поэтому на самом-то деле никто не пострадал. Иногда подобная уловка выручала сыщика. Но в этот раз она не подействовала.
