Действительно, куда? Мустафа отвел меня к скамье, мы сели. Я огляделся. Дверь, ведущая в центр свободной торговли Шеннона, где пассажиры могли много чего купить по смехотворным ценам. Я надеялся, что Мустафа купит кусок цветочного мыла. Киоск, в котором две очаровательные, одетые в зеленое девушки продавали билеты на экскурсию по замку Банратти. Дверь в мужской туалет. Две кассы, торгующие билетами «Пан-Ам» и «Эйр Лингас», ирландской авиакомпании. Дверь в женский туалет. Кафетерий. Табач...
Есть идея!
Я поднялся. Вскочил и Мустафа, вопросительно уставился на меня.
— Мужской туалет. Мне надо в туалет. Хочу пи-пи, хочу ка-ка, идиот ты эдакий, — разумеется, он понимал каждое слово, но мы оба по-прежнему притворялись, что английский для него — филькина грамота. Я решительно указал рукой на дверь мужского туалета, потом принял классическую позу писающего мужчины.
— Я не смогу сбежать. Мой паспорт у тебя. Если хочешь, иди со мной.
И он, само собой, пошел.
Открыв дверь мужского туалета, я увидел длинное, узкое помещение, с кабинками вдоль одной из боковых стен. Я направился к последней, сопровождаемый турецкой тенью. Остановился перед ней, спросил, не хочет ли он зайти в кабинку. Он улыбнулся и занял позицию перед дверью. Я вошел в кабинку, захлопнул дверь, закрыл ее на защелку.
Выходило, что он принимал меня за Джеймса Бонда. Отлично. Я действительно намеревался перевоплотиться в супершпиона.
Я уселся на трон, снял ботинки. Выскользнул из пиджака, повесил его на крючок. Поставил ботинки носками к двери, как они и стояли бы, если в я использовал туалет по назначению. Я надеялся, что Мустафа увидит мыски ботинок.
Потом я опустился на четвереньки и посмотрел, что делается в других кабинках. Сразу отметил безупречную чистоту пола — еще одно подтверждение того, что я не в Турции. Занятой оказалась лишь одна кабинка, но тут же послышался шум спускаемой воды, мужчина поднялся, надел брюки и ушел. Хлопнула наружная дверь. Пора!
Ужом я прополз под перегородкой, обогнул унитаз, следующая перегородка, опять унитаз, перегородка, унитаз. Я полз, пока не добрался до последней кабинки. Быстро и бесшумно, хотя мне казалось, что ползу я как черепаха, а шума от меня как от стаи потревоженных ворон.
Входная дверь открылась, едва я успел подняться. Я затаил дыхание. Мужчина подошел к писсуару, облегчился и вышел из туалета. Оставалось понять, что делает Мустафа. Я осторожно выглянул из кабинки. Он стоял столбом, с сигаретой во рту, не отрывая глаз от мысков моих ботинок.
