— Благодарение святым! — воскликнул он, соскочив с лошади, при виде друзей, ожидавших его.
— Черт возьми, что, у тебя за вид? — спросил Олимпио, всмотревшись в расстроенное лицо итальянца. — Не гнались ли за тобой приверженцы Христины?
— Per Dio, Филиппо не даст себя гнать приверженцам Христины, — ответил, ведя свою лошадь под уздцы, стройный итальянец, вглядываясь в степь.
— Что ты ищешь там? Ты был в Аранхуэсе? — спросил маркиз, полный ожидания.
— Я был там полчаса тому назад и даже спрятался в парке, — отрывисто говорил Филиппо, — все в порядке. Сегодня ужин в киоске — я видел королевскую дочь и придворную даму так же близко, как вижу сейчас вас.
— Отлично! — радостно вскричал Олимпио. — И тебя никто не заметил?
— Никто — Филиппо умеет пробраться тайком!
— Не будем же медлить! На коней! Сегодня ночью мы должны похитить молодую королеву, — радостно объявил широкоплечий Олимпио, и уже направился к своему коню.
Маркиз заметил по расстроенному лицу и по беспокойным движениям итальянца, что с ним в пути что-то случилось.
— Ты бледен, Филиппо, — вопросительно прошептал он, — ты еще что-нибудь видел?
— Клянусь именем Пресвятой Девы, я видел нечто недоброе для нас, — признался итальянец.
— Рассказывай скорее, но прежде переведи дух.
— Дайте мне глоток вашего вина, моя бутылка где-то затерялась.
Маркиз подал ему свою походную флягу. Олимпио снова подошел к ним, желая узнать, в чем дело.
— Покинув Аранхуэс полчаса тому назад, я на всякий случай объехал вокруг города, — начал Филиппо.
— Видел ли ты войско? — спросил Олимпио.
— Нет, я только заметил монаха, покидавшего замок тайком, между тем как монах не мог и подозревать, что за ним наблюдают. Быстрыми шагами я пошел за ним, но скоро потерял его из виду. Вдруг я увидел на расстоянии тысячи шагов отсюда трех всадников. Думая, что это христиносы, я решительно бросился к ним!
— Черт возьми! При первом твоем выстреле мы поспешили бы к тебе на помощь.
— Я бы и сам справился, — сказал Филиппо, — с тремя, если бы это были христиносы. Пришпорив своего коня, я помчался по направлению к трем всадникам, которые ехали гуськом, шаг за шагом в узком проходе. Я все еще думал, что это разведчики Конха, так как знал, что они всегда ездят таким образом.
— Но что с тобой, Филиппо? — спросили друзья, заметя его крайнее волнение и раздражительность.
— Ты сердишься. Кто же были эти три человека, к которым ты приблизился? — спросил Клод де Монтолон.
— Мгла окружила их, — продолжал Филиппо, — и, может быть, придавала незнакомцам еще больше таинственности, я не принадлежу, конечно, к тем боязливым натурам, которые содрогаются, видя нечто необыкновенное, но…
