— Цель захвачена, — прошло сообщение с боевых постов.
— Кормовой биопарализатор… — затянули в пилотской кабине. — Залп!
Тело у Жилина онемело, словно под общим наркозом, но скоро чувствительность вернулась — забегали мурашки. Обзорный экран раскололо голубым парализующим лучом. Лоолмаласин была такой малюсенькой, что биопарализатор накрыл ее одним импульсом.
— Залп!
Н-да. Tempora mutantur. Сокрушить орду убийц, никого не лишив жизни! Уметь надо. «Проблему бескровного воздействия» все решали по-разному. Патрульные дирижабли Австралазии, например, сбрасывали шашки с усыпляющим газом. Продвинутые евроамериканцы предпочитали стан-бомбы в оглушающем или иммобилизующем режимах. А Патрульная служба Евразии приняла на вооружение волновую психотехнику — тут мы впереди планеты всей…
— Боевым постам — дробь! — четко прозвучало в интеркоме. — Вернуть стволы в диаметральную плоскость. Внимание! Тридцать секунд до десантирования! Дать команду на закрытие переходного люка!
— Даю команду, — сказал Жилин. Транспарант «Внешний люк открыт» погас.
— Понял вас, — отреагировали в пилотской кабине. — Расстыковку разрешаю.
— Команда «Расстыковка» подана. Начать десантирование!
Толчок, рывок, и боевые капсулы одна за другой просыпались в необъятный синий простор. Зеленая саванна с лиловеющими горами и красными прожилками дорог накренилась, опрокинулась вверх и плавно скатилась на место.
— Идем по программе, — бубнил в наушниках голос Луната. — Маскировка включена, «антирадарка» работает.
На пульте вспыхнул транспарант «Признак „Спуск“».
— Все в норме.
— Выровнять строй, — приказал Жилин, — спускаемся «кольцом». Держать дистанцию!
— Есть держать дистанцию!
— Начинается забортный шум… Скоро пойдут вибрации.
— Перегрузка?
— Перегрузка три. Шум увеличивается. Вибрации тоже… Ждем торможения. Всем приготовиться к высадке!
— Всегда готовы, — сказал Разумов и подмигнул вольноопределяющемуся Иловайскому. — У нас ушки на макушке, а в ручонках погремушки!
Ушли вверх облака, и на экранчике пульта открылся Серенгети — горы Банаги и Серонеры мстились совсем крохотными, с краю видна была Ленгаи, «гора господня» в переводе с масайского, а с другой стороны светилась серебристая полоса озера Укуреве. Жилин почувствовал резкий прилив тяжести.
— Есть торможение! Высота пятьсот метров… Триста метров… Сто… Внимание! Сработали двигатели мягкой посадки!
Скакнула перегрузка, затемнив глаза, и капсулу резко ударило под днище. Ничего себе мягкая…
