Она отвернулась и через лобовое стекло вновь неподвижно уставилась на него. Так продолжалось несколько минут. Наконец она как-то по-птичьи дернула головой, повернулась к Чарли и лучезарно ему улыбнулась.
— Привет, Чарли!
— Привет, Сандра. — Он тоже улыбнулся в ответ.
— Не видел ли ты на днях Лютера? — " с интересом спросила она.
— Я все время его вижу, — сказал Чарли.
— Знаешь ли ты, что первое, что построил здесь Эдди, была эта ужасная ограда!
Она снова сделала поворот на сто восемьдесят градусов. Теперь она сидела спиной к Чарли и смотрела на меня.
— А потом он начал строить этот свой шедевр — дом! — Ее глаза на мгновение затуманились. — Дом, в котором было все — кроме любви, смеха и надежды. Эдди выстроил самую шикарную тюрьму в этом чертовом мире; однажды я сказала ему об этом, и он забился в рыданиях.
Она некрасиво сморщила носик.
— Он был маленьким сопливым придурком, вот кем он был! “Что с тобой? — кричал он на меня. — Чего ты еще хочешь? У тебя музыка в каждом углу, повсюду кондиционеры, где угодно ковры!” А я улыбнулась и сказала: “И муж, который бывает где угодно, кроме своего дома!” Итак, он выстроил тюрьму и заточил меня в ней — а через некоторое время даже стал забывать наведываться сюда с визитами.
— Где Эдди? — между делом спросил Лютер.
Она не услышала вопроса или не захотела ответить, замахав руками, словно принялась дирижировать лавиной звуков за стеклами автомобиля.
— Однажды он привел в дом какого-то немца. Его звали Виктор, он был просто огромным, с идиотской светлой бородой... Должно быть, стояло лето, потому что он все время потел. Ему было тридцать шесть, он был женат, имел четверых детишек и был гением в электронике. Я должна хорошенько припомнить все то, что говорил мне о нем Эдди, потому что это очень важно.
Она погрузилась вдруг в молчание и несколько минут смотрела на дом. Затем опять заговорила, но уже без прежней оживленности: ее голос стал глухим, с прорывавшимися временами хриплыми нотками горечи и страха.
— Помню, в ту ночь все напились. Это была вечеринка в честь дня рождения Виктора; мужчины угрожали отстричь ему бороду, а он сказал, что ,избавит их всех от надоевших жен. После этого уже все женщины захотели отрезать ему бороду. Я не знаю, с чего это началось, но неожиданно все заговорили о погребении мертвецов, как в разных частях света хоронят тела умершие.
А Эдди уже понесло по-настоящему, — он еще до начала вечеринки прикончил в ванной бутылку виски — и продолжал что-то твердить о викингах и о том, как они, готовясь умереть, отправлялись в море, а потом поджигали свои лодки. Он продолжал рассказывать об этом каждому, кто был еще в состоянии слушать. Какая, дескать, это была потрясающая идея и как величественны были викинги! Не с этого ли все началось? Я только помню, как Виктор шумел и доказывал, что все это можно сделать с помощью электроники и что он это еще докажет всем. Виктору следовало сегодня быть здесь — ему бы понравилось. Лютер наклонился к ней и улыбнулся.
